Заметки к истории рода Родюковых. 1982-1985. "Геодезистов и топографов часто называют первопроходцами"
На фотоохоте. Автор книги Олег Чистовский
«Обычно участников любых экспедиций, исследующих земные пространства, принято называть полевиками. В этот разряд попадают геодезисты и топографы, которые, выполняя геодезические работы и топографические съемки, половину года, а то и больше находятся в окружении природы, даже в лесу. Их полевой сезон, как правило, начинается в весеннюю пору, когда земля освобождается от снежного покрова, и завершается в зимнее время. Стужа и снегопады заставляют полевиков вернуться в города “на зимние квартиры” и заняться обработкой собранных материалов.
Геодезистов и топографов частенько называют первопроходцами. И это не случайно. Ведь для того чтобы составить проект нового города или электростанции, выбрать трассу канала или нефтепровода, необходимо иметь надежную топографическую основу. <…>
Геодезисты и топографы являлись непременными участниками экспедиций, возглавляемых замечательными русскими путешественниками: Семеновым-Тян-Шанским, Пржевальским, Козловым, Роборовским, Ошаниным и другими. И уж так повелось в последнее время, что на первых полосах центральных газет рядом с короткой информацией о начале какого-нибудь крупного строительства в нашей стране обязательно публикуется фотография, изображающая людей с оптическими приборами и полосатыми рейками на фоне суровой девственной природы. Это и есть геодезисты и топографы – предвестники промышленного освоения труднодоступного района»1.
СПРАВКА. Олег Григорьевич Чистовский (1923-2004) - советский и российский топограф-геодезист, писатель-натуралист, член Союза писателей Санкт-Петербурга, действительный член Географического общества СССР. Участник Великой Отечественной войны.
О. Г. Чистовский2
КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ: Родился 27 июня 1923 года в Петрограде. В 1942 году окончил Ленинградское военно-топографическое училище. Член КПСС с 1941 года. Участник Великой Отечественной войны, награждён медалью «За боевые заслуги». После окончания войны до 1953 года служил военным топографом в Советской Армии (капитан); в 1954-1957 – начальник топогеодезической партии в Средней Азии; с 1958 года работал в институте «ЛЕНГИПРОГОР» (УРБАНИСТИКИ) руководителем группы картографического сектора. Он много разъезжал по всему Советскому Союзу, вёл съёмки на Памире и в Казахстане, в Туркмении и на Кавказе, на Кубани и в Заполярье, в Карелии. Во время своих поездок и экспедиций близко наблюдал природу разнообразных ландшафтов. Вскоре стал заядлым грибником, а затем и писателем-натуралистом, автором коротких рассказов о грибах, редких растениях, зверях и птицах. Активно публиковал рассказы, очерки и приключенческие повести во многих сборниках и журналах, ежегодниках «На суше и на море», «Глобус» и др. Автор книг: «Записки топографа», «Своими глазами», «Когда шагаешь по земле», «Под пологом тайги», «Знакомые незнакомцы», «Фронтовые топографы» и др.3
Встреча бывших выпускников разных лет Ленинградского военно-топографического училища.
Слева направо: К.Х. Сухов, В.П. Родюков, Б.Е. Бызов, О.Г. Чистовский, Б.Н. Рубцов; в глубине на втором плане – Ю.В. Сазонов.
Скорее всего, именно на одной из таких встреч в конце 1970-х - начале 1980-х годов и возникла идея написания книги о фронтовых топографах.
Встреча ветеранов с генералами топографической службы
Книга О.Г. Чистовского «Фронтовые топографы»4 вышла в свет в юбилейный год 40-летия Победы в Великой Отечественной войне. В «Прологе» Олег Григорьевич писал: «Случайная встреча с фронтовиком-геодезистом и письмо Русанова навели меня на мысль начать сбор материалов, дающих представление о деятельности военных топографов на Ленинградском и Волховском фронтах в годы Великой Отечественной войны, чтобы передать эти материалы в музей, организуемый при Ленинградском высшем военно-топографическом командном Краснознаменном ордена Красной Звезды училище имени генерала армии А.Н. Антонова.
К этому желанию примешивалось и, казалось бы, сугубо личное. Дело в том, что любовь к профессии топографа с ранних лет воспитывалась в нашей семье. Моего отца – сельского учителя – в первую мировую войну призвали на военную службу и направили на курсы топографов. Он участвовал в знаменитом Брусиловском прорыве. За проявленную храбрость при взятии командной высоты получил боевую награду – орден Владимира. В начале гражданской войны отец добровольно вступил в Красную Армию. Когда началась Великая Отечественная война, я по возрасту не был военнообязанным, но решил по примеру отца вступить добровольно в Красную Армию. Меня направили в Ленинградское военно-топографическое училище. Отец очень обрадовался, узнав, что я стану военным топографом» (с.6-7)
«В середине сентября 1942 года курсантов вновь собрали в городке училища для подготовки к выпуску. И вот наступил день, которого мы все ждали с особым волнением. В полдень выпускников выстроили на плацу в две шеренги. На церемонии присутствовал начальник Военно-топографического управления генерал М.К. Кудрявцев. Зачитывается приказ. Бывшим курсантам присваивается звание лейтенанта. Большинство назначается на должность топографа 2-го разряда. Меня направили в распоряжение начальника топографического отдела штаба Среднеазиатского военного округа. Я очень огорчился, что мою просьбу – направить меня на Ленинградский фронт – не удовлетворили, и с завистью смотрел на однокашников, которым предстояло служить в Ленинграде.
И только после войны, в марте 1949 года, меня перевели в ленинградский военный округ. Здесь ещё служили офицеры, осуществлявшие в годы Великой Отечественной войны топографическое обеспечение 42-й и 55-й армий, защищавших Ленинград. Затем довелось служить в Ленинградском Краснознаменном военно-топографическом училище, где также были офицеры из топографических частей, которые обслуживали Ленинградский и Волховский фронты.
С большим интересом я слушал тогда рассказы фронтовиков. Порой досадовал, что о ратном подвиге этих мужественных и скромных тружеников войны мало кому известно. Через много лет, уже после окончания службы в Советской Армии, случайно я познакомился с инженером Ленинградского треста инженерно-строительных изысканий Юрием Витальевичем Сазоновым. На его пиджаке было прикреплено несколько планок боевых орденов и медалей.
Слева направо: Ю.В. Сазонов, В.П. Родюков, А.И. Головинов.
Когда я попросил ветерана рассказать о запомнившихся ему эпизодах из фронтовой жизни, он живо поведал о подвигах своих однокашников по Ленинградскому военно-топографическому училищу Андрея Константиновича Летарова, Дмитрия Алексеевича Попова и Константина Васильевича Пуздырева, с которыми служил в 3-м топографическом отряде. О себе же Юрий Витальевич говорил скупо и неохотно.
Все услышанные мною рассказы от разных фронтовиков-топографов пробудили горячее желание написать книгу о военных топографах блокадного Ленинграда, построенную исключительно на фактическом материале. Используя воспоминания непосредственных участников событий и документы того времени, я решил рассказать о том большом вкладе, который внесли военные топографы, геодезисты в разгром немецко-фашистских захватчиков под Ленинградом.
Пусть память о славных делах фронтовиков-топографов будет жить вечно! (с.10-11).
Во второй главе под названием «Выпускники» читаем: «Вологодскому пареньку Владимиру Степанову навсегда запомнилось 7 мая 1939 года. В этот день он и его товарищи по курсу окончили Ленинградское военно-топографическое училище, и состоялся торжественный акт выпуска. <…>
Степанов Владимир Павлович5
В этот солнечный весенний день, казалось, сама судьба улыбалась Владимиру. Его юношеская мечта о путешествиях, о нехоженых тропах обретала реальные черты. Ведь недаром топографов считают первопроходцами. Порой им приходится вести топографические съемки в глухих районах, где еще не ступала нога человека.<…>
Страницы из книги О. Г. Чистовского «Фронтовые топографы»
Побывав на двух летних практиках на учебном полигоне училища в одном из сельских районов, Владимир имел представление о работе военного топографа в полевых условиях. Но там курсантов опекали опытные командиры.
Старший лейтенант Родюков В.П.6
А теперь он сам стал командиром и впервые почувствовал ту огромную ответственность, которая ложится на него. Рядом с ним уже не будет добрых советчиков – преподавателей или руководителей практики, и все сложные вопросы, встретившиеся в работе, придется решать самому» (с. 21-23).
«После завтрака у выпускников оставалось свободное время, и каждый использовал его по своему усмотрению. Владимир сдал в библиотеку числившиеся за ним книги, а затем не спеша прошел по учебным классам училища, где все ему было так знакомо. Проходя мимо большого глобуса, оставшегося еще от Санкт-Петербургского военно-топографического училища, он остановился и долго рассматривал выпуклый рельеф материков. В соседнем зале, возле класса аэрофототопографии, стоял настоящий самолет…
Было около двенадцати часов, когда Владимир поднялся в актовый зал. Собравшись группами, выпускники с волнением ожидали торжественного акта. В зал через огромные полукруглые окна проникало солнце, раскинув широкие полосы по блестящему паркету и пунцовой скатерти, покрывавшей длинный стол.
На середину зала вышел командир учебной роты и подал команду:
- В две шеренги становись!
Когда перед столом слева от командира роты выстроились шеренги, в зале появились командиры с ромбами и шпалами в петлицах и направились к столу. Начальник училища полковой комиссар Рязанов, высокий, строгий, окинул взглядом строй и громко скомандовал:
- Под Знамя училища, смирно!
От сцены из левого прохода в зал вошли три курсанта-знаменщика. Первый нес колеблющееся на древке красное полотнище. В метре от него по бокам двигались два ассистента с винтовками, взятыми на плечо. Чеканя шаг, знаменщик и его эскорт проследовали к столу, остановились слева от него и четко повернулись к шеренгам выпускников. Одновременно знаменщик снял с плеча Знамя, а его ассистенты приставили к ноге винтовки.
Церемония выноса Знамени перед строем училища всегда волновала Владимира своей торжественностью. А теперь, глядя на святыню училища, он испытывал особую радость от сознания, что навсегда связал свою жизнь с армией и что, где бы ему ни пришлось служить, всегда должен быть верен Знамени части.<…>
Бывшие выпускники (ветераны топографической службы, участники Великой Отечественной войны) у Знамени родного училища: Виктор Григорьевич Жирков, Мария Александровна Лотц, Валериан Петрович Родюков, Борис Николаевич Рубцов, Алексей Иванович Евстигнеев.
После зачтения приказа представитель Военно-топографического управления поздравил выпускников с окончанием училища и пожелал им хорошо трудиться на благо укрепления оборонной мощи страны.
Вынесли Знамя, и прозвучала долгожданная команда: “Разойдись!” Строй дрогнул и быстро рассыпался. <…>
А по широкой лестнице уже спускались другие выпускники. Как оказалось, всем им нужно в строевой отдел, чтобы узнать о местонахождении своих отрядов» (с. 25-27).
Новоиспеченные лейтенанты Владимир Степанов и его друг Николай Некрасов были назначены в одну войсковую часть – 3-й топографический отряд, который находился в Ленинграде.
«Осенью 1939 года состоялся еще один выпуск курсантов, завершивших учебу в Ленинградском военно-топографическом училище по двухгодичной программе. Из осеннего выпуска училища в 3-й топографический отряд получили направление лейтенанты М.Г. Бондарев, С.В. Воронцов, В.П. Коломиец, П.И. Кольцов, А.С. Кудрявцев, А.К. Летаров, Н.В. Логинов, В.А. Логинов, П.И. Митькин, К.В. Пуздырев, Д.А. Попов, Б.Н. Рубцов, Ю.В. Сазонов, С.Г. Савчук, Л.В. Тетенькин, П.И. Чупрунов, Т.А. Шендевин. После распределения по отделениям они приняли участие в обработке полевых материалов. В канун 22-й годовщины Великой Октябрьской социалистической революции все отделения 3-го топографического отряда завершили свои задания и вернулись на зимние квартиры в Ленинград» (с. 38).
Сазонов Ю.В. Зданчук Е. П.7
«22 июня 1941 года был выходной день. Но у лейтенанта Ю.В. Сазонова накопилось много неотложной работы. <…> Сазонов решил полностью вычислить геодезическую сеть на своем участке, чтобы в понедельник приступить к съемке фотоплана. Уже месяц он жил на своем участке. Места эти были хорошо ему знакомы. Именно здесь в районе селения Вяртсиля год назад лейтенант Сазонов работал на демаркации государственной границы в соответствии с заключенным между Советским Союзом и Финляндией мирным договором. Только тогда он со своей командой жил на пограничной заставе, а теперь обосновался на хуторе, где недавно поселилась крестьянская семья, приехавшая из Белоруссии.
Сазонов знал, что в Вяртсиля дислоцируется артиллерийский полк, в котором часто проводились учения. Поэтому он не удивился, когда по дороге мимо хутора проследовали конные упряжки с орудиями. Выйдя на дорогу, Сазонов все же спросил знакомого лейтенанта в артиллерийской форме:
- Что, у вас опять учений?
- Нет, не учения. Полк поднят по боевой тревоге и занимает оборону вдоль границы.
- Опять какая-нибудь провокация со стороны финнов?
- Да нет. Финны пока не проявляют активности. На нашу страну без объявления войны напала Германия.
- Но ведь с ней у нас заключен договор о ненападении, - высказал недоумение Сазонов.
- Теперь ясно, Гитлер хотел этим договором усыпить нашу бдительность, - ответил артиллерист.
Новость для Сазонова оказалась ошеломляющей» (с.55-56).
«Известие о начале Великой Отечественной войны застало командира 39-го моторизованного топографического отряда майора Н.И. Сильвестрова в небольшом поселке, расположенном на правом берегу реки Титовки, которая протекает в северо-западной части Кольского полуострова близ границы СССР и Норвегии.
Был отдан приказ трем ближайшим отделениям – прибыть в штаб отряда. Двум отделениям, работавшим на полуострове Среднем, - сосредоточиться там, в рыбачьем поселке. Исходя из сложившейся обстановки, помощник командира капитан Е.П. Зданчук с группой командиров на пароходе «Шексна» отбыл в Мурманск, чтобы оттуда выехать поездом в Ленинград для формирования 40-го моторизованного топографического отряда» (с. 59-60).
Глава восьмая (фрагмент)
«ТАМ, ГДЕ БЫЛ ОСТАНОВЛЕН ВРАГ»
«Утром 23 сентября майор Ф.К. Назаров вызвал к себе лейтенанта П.И. Чупрунова.
Назаров Ф.К. Чупрунов П.И.7
- Товарищ лейтенант, вам надо выехать в район Средней Рогатки и привязать там две батареи. Возьмите себе помощника из командиров. В вашем распоряжении машина и десять бойцов. Материалы привязки сдадите на месте под расписку.
- Когда надо приступить к выполнению задания?
- Приступайте немедленно, - ответил Назаров, и строгое лицо его с густыми насупленными бровями прорезали морщины.
В напарники Чупрунов взял своего друга лейтенанта Н.В. Логинова, который мечтал о боевом задании.<…>
На совершенно открытой местности были вбиты колышки, обозначавшие места установки главных орудий батарей.
Прокладку теодолитного хода лейтенанты начали с геодезического пункта, расположенного у обочины шоссе. <…> Закончив работу на пункте, лейтенанты перешли к первой точке хода. В это время бойцы размотали стальную двадцатиметровую ленту и приступили к измерению линий между точками хода, обозначенными вехами.
Неожиданно начался артиллерийский обстрел участка, где работали топографы. Снаряды падали так близко, что приходилось ложиться на землю и ожидать, пока рассеются клубы дыма и пыли, чтобы продолжать замеры. Стоять во весь рост у инструмента во время обстрела оказалось невозможно, и Чупрунов с Логиновым вынуждены были работать на корточках. Красноармейцам пришлось ползком промерять линии. Работу топографы завершили на геодезическом пункте, проложив замкнутый теодолитный ход. Здесь же в придорожной канаве, Чупрунов и Логинов произвели необходимые вычисления. <…>
- Все готово, товарищ капитан, доложил Чупрунов подошедшему к ним артиллеристу и вручил ему список с координатами колышков.
- Спасибо, друзья, сказал капитан и добавил: - Быстро справились с заданием.
<…>
Съемку переднего края топографы обычно вели ночью в сопровождении разведчиков.
Отделение, в котором был старший лейтенант Ю.В. Сазонов, работало у подножия Пулковской возвышенности, в районе деревни Большое Кузьмино. Майор в отставке Юрий Витальевич Сазонов вспоминает: “В сопровождении связных, выделенных командирами стрелковых батальонов, я лазил от одного окопа до другого, определяя свое местонахождение по развалинам домов и сараев, полевым дорогам, сохранившимся телефонным столбам. Нужно было все время сверять местность с картой. На отдельных участках, где не было никаких ориентиров, расстояние просчитывал шагами, сгибаясь чуть ли не до самой земли. Заметив нас, немецкие автоматчики открывали огонь, и тогда мы вынуждены были прятаться в укрытия и ждать, когда прекратится обстрел. Особенно трудно было вести съемку, когда выпал снег, скрывший контуры. Тогда пришлось прибегнуть к методу засечек с применением компаса и визирной линейки. Чтобы отвлечь внимание вражеских снайперов, из запасных шинелей мы делали чучела, а сами, вывалявшись в снегу, выбирались из траншей и вели съемку, пока фашисты били по чучелам. Но на такую хитрость можно было пойти не всегда”.
Аналогичные задания выполняли военные топографы и на других участках Ленинградского фронта» (с. 81-85).
Глава девятая (фрагмент)
«ОТВЕТНЫЕ УДАРЫ»
«4 сентября 1941 года немецкие дальнобойные орудия подвергли Ленинград варварскому артиллерийскому обстрелу. <…> С того времени враг ежедневно обстреливал разные районы города, стараясь не только разрушить капитальные сооружения, но и посеять страх у ленинградцев. Командование фронта решило принять срочные контрмеры для уничтожения и подавления вражеских батарей, ведущих огонь по Ленинграду.
Начальник артиллерии 42-й армии полковник М.С. Михалкин вызвал на свой командный пункт командира 3-го топографического отряда майора Ф.К. Назарова и спросил его:
- Видите вспышки стреляющих по городу батарей?
- Вижу, товарищ полковник.
- Дайте координаты этих батарей.
- Есть, - ответил майор.
“Признаюсь, - вспоминал впоследствии полковник в отставке Федор Кузьмич Назаров, - во время этого разговора я мучительно думал: поймаем ли мы вспышки таким маленьким объективом, как у нашего теодолита?.. Засечки оптическим инструментом всегда были нашим профессиональным мастерством. Но одно дело – засекать твердые визиры, а другое – мгновенные вспышки и сохранять при этом геодезическую точность. Немым укором всплывали воспоминания о последствиях вражеских обстрелов: человеческие жертвы, разрушения, пожары. Надо было выполнить приказ, как бы велики не были предстоящие трудности”.
<…>
На 1 декабря 1941 года топографы 3-го топографического отряда засекли 495 вражеских батарей, обстреливающих Ленинград.
<…>
Оптические засечки вражеских дальнобойных орудий, обстреливавших Ленинград, в полосе обороны 55-й армии вели специалисты 61-го геодезического отряда.
<…>
Враг стремился ликвидировать наблюдательные посты геодезистов. Сильнейшему огневому воздействию постоянно подвергалась церковь с колокольней в Пулкове. Известный уже читателю Владимир Павлович Степанов, обслуживавший этот пост, сохранил в своей памяти следующее: “Немцы, видевшие церковь с Дудергофских высот, стали нас все чаще беспокоить.
Церковь Смоленской иконы Божией Матери в Пулково. 1941 г. Фото из сети Интернет
Прямым попаданием снаряда разворотило купол колокольни. Бойцы раздобыли несколько толстых досок и сделали что-то вроде мостика. По нему мы пробирались в купол церкви, где оборудовали другой наблюдательный пост. Но немцы решили уничтожить его и в середине декабря 1941 года подвергли церковь артиллерийскому обстрелу. Во время этого обстрела мы укрылись в подвале, выход из которого был засыпан битым кирпичом и кусками штукатурки. Спустя несколько дней немецкие артиллеристы разрушили церковь до основания. Новый наблюдательный пост мы устроили в развалинах обсерваторского здания на Пулковской горе. От нашего поста по открытой местности вела бетонная дорожка, которая связывала нас с внешним миром. Она постоянно обстреливалась из орудий и минометов, за что прозвали мы ее «дорогой смерти». Этот пост обслуживали лейтенант А.П. Зеленов, воентехник 2-го ранга Поспелов и я. В одну из декабрьских ночей разрывом мины был ранен боец и поврежден теодолит. Бойца отправили в госпиталь, а теодолит нам заменили. Но немцы, очевидно, пристреляли наш пост, и во время наблюдений миной убило воспитанника Ленинградского топографического техникума Поспелова”.
Для борьбы с артиллерией противника, обстреливавшей Ленинград, в 42-й армии была сформирована контрбатарейная группа из нескольких артиллерийских полков.
<…> В дальнейшем на Ленинградском фронте был создан контрбатарейный артиллерийский корпус под командованием генерал-майора Н.Н. Жданова. <…>
К разведотделу корпуса был прикомандирован опытный дешифровщик 3-го топографического отряда старший лейтенант С.С. Ворончук. В его задачу входило дешифрирование на аэроснимках артиллерийских батарей противника, стрелявших по Ленинграду, и нанесение их на топографическую карту. Кроме аэроснимков использовались данные других видов разведки, поступавшие в разведотдел корпуса <…>
Работал Ворончук обычно ночью, когда в разведотдел поступали аэроснимки, и просиживал часами над ними, просматривая сквозь лупу. С помощью отдешифрированных снимков в разведотделе готовилась топографическая карта, на которой условными знаками были указаны вражеские позиции, их порядковый номер, количество орудий и калибр, а на обороте карты выписаны координаты выявленных целей. Этот боевой документ, получивший название карты целей, размножался в нескольких экземплярах в Ленинградской военно-картографической части и постоянно обновлялся. С нее убирали уничтоженные огневые позиции и наносили новые. Свежие карты регулярно поступали в артиллерийские части, на корабли Краснознаменного Балтийского флота и в эскадрильи бомбардировщиков 13-й воздушной армии.
<…>
Говоря об особых заслугах ленинградских артиллеристов, нельзя забывать и о ратном труде военных топографов и геодезистов, которые немало сделали для того, чтобы обеспечить точность артиллерийского огня» (с. 86-93).
Ворончук С.С. Ледовский И.Л. Попов Д.А.7
Глава одиннадцатая (фрагмент)
«РАЗВЕДКУ ВЕДУТ ТОПОГРАФЫ»
«В 3-м топографическом отряде была создана группа наземной разведки. В ее задачу входило фотографирование переднего края обороны противника перед фронтом 42-й армии. В группу включили лейтенантов П. Чупрунова, С. Воронцова и старшину Г. Гриценко. Им выдали малоформатные фотоаппараты ФЭД, снабженные телеобъективами с фокусным расстоянием 135 миллиметров. Начальник фотолаборатории отряда младший лейтенант И.Л. Ледовский провел с фоторазведчиками инструктаж, и спустя неделю они вышли на свое первое боевое задание в указанные им секторы. Лейтенанту Чупрунову предстояло сфотографировать передний край немецкой обороны на участке между Урицком и Лиговом. Поначалу задание Чупрунову показалось простым. Но когда он приступил к его выполнению, то встретился с такими трудностями, о которых раньше не предполагал.
<…>
Фоторазведчики так близко подползали к вражеским окопам, что слышали явственно целые фразы по-немецки. <…> Во время выхода в нейтральную зону шапку лейтенанта Воронцова пробило пулей, а в полушубке старшины Гриценко “на память” остался осколок мины.
<…>
Смелым фоторазведчикам приходилось и непосредственно участвовать в боевых действиях.
<…>
Специалисты 3-го топографического отряда не только фотографировали, но и рисовали передний край немецкой обороны с натуры. Искусным рисовальщиком панорам зарекомендовал себя младший топограф старшина А.В. Иванов-Скобликов. Он считался зачинателем этого метода разведки. О том, как была зарисована первая панорама, рассказал сам Алексей Владимирович: “Взял меня как-то старший лейтенант Д.А. Попов на артиллерийскую батарею, где он обычно получал задания по привязке огневых позиций. День был зимний, но солнце светило по-весеннему ярко, бросая от предметов темно-синие тени. В бинокль был хорошо виден передний край немцев, и я попробовал его зарисовать. Попову понравился карандашный набросок. На следующий день он объяснил мне как пользоваться угломерной сеткой бинокля, и поручил зарисовать панораму с того же места. В дальнейшем панорамы приходилось рисовать с помощью стереотрубы или перископа. Однажды мне поручили зарисовать панораму с наблюдательного пункта дивизии, расположенного на южном склоне Пулковской возвышенности. Погода стояла ясная, и видимость была отличная. В процессе рисовки панорамы использовался перископ, снятый с подводной лодки. На всю работу было затрачено около трех часов. Я старался как можно точнее изобразить на листе бумаги все, что видел. Очевидно, блеск стекол перископа заметили немецкие наблюдатели, так как начался обстрел наблюдательного пункта”
<…>
В 55-й армии рисованием панорам переднего края противника занимались геодезисты. <…>
Когда на вооружение в 3-й топографический отряд поступила длиннофокусная насадка, дававшая сильное увеличение, фоторазведку переднего края обороны противника перед фронтом 42-й и 55-й армий вел опытный фотограф младший лейтенант И.Л. Ледовский. <…> Работа эта требовала большой выдержки и умения маскироваться, так как фотосъемка производилась, как правило, в нейтральной зоне.
Однажды, установив фотоаппарат на укороченном штативе, Ледовский увидел, как четыре немецких солдата вышли из траншеи от него в метрах тридцати и, спокойно разговаривая, сели на бруствер. Одно неосторожное движение могло выдать разведчика. Но, к счастью, его не заметили, и он сумел сделать панораму из трех снимков» (с. 100-105).