Михаил Васильевич Браневский

Мой отец Браневский Михаил Васильевич родился 8 ноября 1923 года в деревне Ксеньевка, Новокусковской волости, Томской губернии.

Районирование в Сибири началось в 1923 году, а к сентябрю 1924 года первый этап внутриуездного районирования был завершён. Но только в 1925 году Томская губерния была переименована в Западно-Сибирский край и закончено районирование. Значит, мой отец точно родился ещё в Новокусковской волости.

Про два написания нашей фамилии: «Браневские» и «Броневские». Сколько себя помню – мы всегда были «Браневские». В части документов 1930-1950 гг, в том числе наградных документах отца фигурирует фамилия «Броневский».

Его родители:

отец Браневский Василий Филипович (1897-1965), служащий,
мать Браневская (Ганичева) Евдокия Григорьевна (1904-1950), домохозяйка.

Образование: 7 классов.

Свой дом они с отцом построили только в 1947 году, а до этого у семьи было много мест жительства, в зависимости от места работы его отца Василия Филипповича, политической обстановки в стране, Великой Отечественной войны, семейных обстоятельств.

До 1929 года жили в доме его деда Браневского Филиппа Карловича.

В 1929-1931 (до апреля мессяца) - в коммуне «Смычка».

В 1931-1933 годах жили в деревне Сергеево Пышкино-Троицкого района.

В 1933-1937 годах была казённая квартира в селе Асино, из которой вместе с матерью и сестрой Еленой были выселены как «семья врага народа» за 24 часа и вынуждены были поселиться у Ганичева Григория Степановича (отец Евдокии Григорьевны). А там, кроме них, жили ещё 10 человек. Здесь они прожили до 1939 года, до освобождения Василия Филипповича из заключения, потом жили на съёмной квартире до декабря 1947 года.

Отец участвовал в Великой Отечественной войне с августа 1941 года до 30 марта 1944 года. Призван на фронт в августе 1941 года, участвовал в боевых действиях в составе 1945 гаубичного артиллерийского полка Пятой корпусной артиллерийской бригады Калининского фронта.

Награды: Орден Славы IIIстепени, Отечественной Войны I степени, медали «За боевые заслуги», медали «За оборону Москвы», медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941 и 1945 годов».

В 1946 году окончил курсы плановиков Кировской учебно-курсовой базы Главснаблес при СНК СССР,

В 1955 году окончил курсы тех. нормировщиков леса и сплава при Ново-Ильинской школе мастеров сплава.

Член КПСС с ноября 1950 года.

Присвоеные звания:
«Почётный рабочий Асиновского ЛПДК» в ноябре 1974 года,
«Ветеран труда объединения Томлеспрома» в сентябре 1973 года.

С фронта Михаил Васильевич вернулся после тяжёлого ранения и лечения в эвакуационном госпитале в апреле 1944 года инвалидом первой группы с помощью сопровождающего к родителям в Асино. Больше года продолжалось его лечение и восстановление физического здоровья. Только в мае 1945 года он смог приступить к работе в Асиновском лесопромышленном комбинате.

За всю свою историю, начиная с 1931 года предприятие меняло несколько названий и хозяев, поэтому основная документация утрачена полностью.

В Асиновском районном архиве мне предоставили только два документа:

- личная карточка
- приказ номер 634 от ноября 1974 года.

Согласно личной карточке Браневский Михаил Васильевич начал работать:

- с 8 мая 1945 года учеником счетовода,

- с ноября 1947 года десятником,

- с мая 1960 года нормировщиком цеха лесобазы №1, затем цех переименован в шпалозавод, где Михаил Васильевич проработал до выхода на пенсию по инвалидности второй группы в феврале 1976 года.

Изучать его более чем 30-летний трудовой путь мне пришлось по протоколам партийных собраний, партийных бюро, приказам и страницам газеты Асиновского ЛПК «За коммунистический труд» и чудом сохранившейся его записи к выступлению на 50-летие образования Асиновского лесопромышленного комбината в декабре 1981 года.

С него и начнём.  Привожу полный текст выступления. 

Дорогие друзья и товарищи!

Сегодня мы собрались на славный юбилей нашего комбината.

Радуется душа всему сделанному и достигнутому, но много ещё предстоит сделать. На это нацеливает нас решение 26 съезда и ноябрьского пленума ЦК КПСС.

Разрешите мне сердечно поздравить Вас с 50-летием образования нашего комбината и пожелать дальнейших успехов в труде и отличного здоровья.

Я устроился на работу в комбинат после возвращения из госпиталя по ранению в 1945 году. Работал немного в управлении, а потом ушёл на производство.

Работал учётчиком, бракёром, десятником, мастером, а последние 22 года работал нормировщиком цеха лесобазы № 1(ныне цех шпалозавода).

Никогда не забудется такая послевоенная разруха потому, что всю войну в комбинате, в основном, работали женщины и подростки. Не хватало рабочей силы, много работало мобилизованных рабочих из колхозов, которых направляли на наш комбинат месяцев на 4-6. Работали привлечённые рабочие конечно не с огоньком, лишь бы отработать положенное им время.

Наш шпалозавод, на котором я отработал почти 31 год, с начала моей работы шпалозавод был просто сказать, как сарай, сделанный каркас и обшитый досками. В таких условиях работать было трудно, всё делалось, в основном, вручную. От разделки круглого леса на шпальную тюльку, отвозили от цеха готовую продукцию на вагонетках по узкой колее на лошадках, где грузили и разгружали продукцию вручную. Самой трудной работой была погрузка, особенно шпалы в вагоны МПС. Но примерно через год-полтора стали появляться небольшие автокраны, которые облегчили труд рабочих на этой фазе работ. Круглый лес вначале грузили в вагоны тоже вручную верёвками. Эта работа была тяжёлая и малопроизводительная. Многие, кто работал в то время, знают, как доставался заработанный рубль. Молодые рабочие не поверят этому, скажут, что этого мол не было.

Товарищи, с приходом демобилизованных воинов с фронта сразу замещали женщин на тяжелых работах, я имею в виду на погрузке. С возвращением мужчин сразу дело пошло на улучшение, стали строить стрелы Молгачёва для погрузки круглого леса на участке №2. С вводом этих механизмов, конечно, облегчился труд, но ещё много оставалось ручного труда.

Круглый лес разделывали на рудстойку и тарный кряж вручную. Потом появились балансирные пилы для этой работы. Всю продукцию подвозили на погрузку на лошадях.

Нужно отметить бывшего директора комбината Алексеева Виталия Анатольевича, который много сделал для того, чтобы комбинат работал более рентабельно.

Когда построили стрелы Молгачёва и появились на погрузке мужчины, мне вспоминается и не забудется никогда, работали в две смены. Если первая смена заканчивала в 3 часа дня, то вторая смена, заступив на погрузку вагонов, не уходила с работы, пока не загрузят все вагоны.

Нужно отметить наших лучших в то время бригадиров погрузки Михайлова Я. Е., Гулова Н.П., Семёнова Д.Л., Власова А.Е. Большую заботу и находчивость проявлял наш мастер Хаданов Л.Е., который, впоследствии, был начальником цеха. Береснев П.А. отдал много сил для восстановления комбината.

Товарищи, нельзя не отметить наших женщин-тружениц. Богданова Е.С. пришла в комбинат подростком, работала учётчицей, счетоводом, бухгалтером цеха, а в данный момент зам.гл. бухгалтера комбината. Плитко Зоя работала лебёдчицей на стрелах, всё время на основной работе. Сейчас на заслуженном отдыхе. Также надо отметить Наливайко Е.С. Из простого рабочего своей настойчивостью и учёбой привила любовь к работе своим подчинённым.

Нужно отметить наших рабочих – женщин-орденоносцев Буеву М.С. и Дектерёву Н.А.

С годами наш комбинат начал набирать производственные мощности, особенно когда слили два предприятия перевалочный комбинат с лесозаводом в 1957году. С этого момента и начался размах строительства комбината. С приходом к славному юбилею наш комбинат – это многоотраслевое хозяйство с областного выросло в предприятие союзного значения.

Много стало квалифицированных рабочих, знающих своё дело, а также и инженерно-технических работников.

Мне очень понравилась в этом выступлении, как отец радуется восстановлению шпалозавода после военной разрухи, как постепенно ручной труд встал облегчаться средствами малой механизации, а потом и машинами. Ещё он всегда радовался, когда их шпалозавод выполнял планы отгрузки своей продукции и даже занимал почётные места в социалистическом соревновании.

А вот публикации в  местной прессе: 

Многие годы отец был:

- Членом первичной партийной группы в цехе лесобиржи,

- Секретарём партбюро шпалозавода,

- Членом комиссии партийного контроля по качеству выпускаемой продукции,

- Членом комиссии по общественному смотру экономии и бережливости.

В сентябре 1973 года Михаилу Васильевичу было присвоено звание «Ветеран труда объединения «Томлеспрома»:

Награждён многими почётными грамотами предприятия, среди них:

Завершая свой рассказ о работе отца на Асиновском лесопромышленном комбинате мне хочется привести копию приказа «Почётный рабочий Асиновского ЛПДК» в ноябре 1974 года.

Таков трудовой путь рядового труженика в истории большого градообразующего предприятия.

 А ТЕПЕРЬ О ГЛАВНОМ ПОДВИГЕ В ЕГО ЖИЗНИ

Отец с самого детства вел «игру в прятки» со смертью. Ему было около 5 лет, когда Василий Филиппович взял его с собой в поездку по работе по деревням, на лошади. Эта поездка продлилась целый жаркий летний день, а у ребёнка на голове не было никакой шапочки или фуражки. К вечеру с ним стало плохо - непривычная долгая тряска на телеге по бездорожью, а главное - перегрелся на солнце. Детский врач поставила диагноз: «солнечный удар».

Кожа на голове поднялась большим пузырём, волосы сразу все выпали. А потом этот пузырь стал лопаться. Несколько дней ребёнок был между жизнью и смертью, врач двое суток не отходила от него и делала всё, чтобы уменьшить мучения ребёнка.

Когда кризис миновал, она посоветовала один способ лечения: «смазывать голову сметаной и постоянно на неё дуть». Для дутья даже родственники приходили. Длилось это лечение больше двух недель. Как только отцу стало легче, он сам мазал голову сметаной и махал каким-то веером.

И ещё один случай из его детства.

Судя по всему, отец был большим романтиком или фантазёром и хотел летать!

Для этого с соседним мальчишкой привязали к рукам берёзовые банные веники и прыгнули зимой с крыши в сугроб снега. Но оба плохо приземлились. У отца было выбито плечо и он долго потом носил руку на повязке.

***

На фронт Браневского Михаила Васильевича призвали в августе 1941 года, когда ему не было и 18 лет. Учитывая, что с детства он был физически очень слабым, никуда не ездил до этого, он испытал сильное потрясение. Когда железнодорожный эшелон с асиновскими новобранцами прибыл в Новосибирск - у отца случился приступ острой боли в животе. Его сразу с поезда повезли в военный полевой госпиталь, где не сразу определили, что воспалился аппендикс и нужна срочная операция. Так для отца началась война в глубоком сибирском тылу. Первая операция прошла неудачно, пошло нагноение. Пришлось сделать повторную, а молодому парню терпеть сильные боли.

К осени 1941 года их часть попала под Москву, на Можайское направление. Отец всегда плакал, когда вспоминал эти события первой военной зимы, в самом её пекле.

Из наградного листа на бывшего наводчика 76 мм орудия: «В районе Ржева 7 мая 1942 года был контужен».

11 октября 1943 года, преодолев более тысячи километров фронтовых дорог, во время наступления на город Мелитополь, отец был тяжело ранен.

Я трижды обращалась в Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации с целью восстановления его боевого пути, но ответ был стандартный: «персональный учёт военнослужащих рядового и сержантского состава в центральном архиве Министерства обороны не ведётся, личные дела на них не заводили, поэтому сообщить весь боевой путь не представляется возможным».

И тогда было решено искать по-другому.

Среди сохранившихся документов я внимательно прочитала свидетельство об освобождении от воинской обязанности серия ГЕ №313 910, выданный Асиновским ОРВК от 21 февраля 1957 года. Там был указан госпиталь № 2102. Вот этот номер госпиталя стал для меня надеждой на поиски.

В интернете я нашла статью Гуляевой Е. Ш. «Деятельность эвакогоспиталей в период Сталинградской битвы». Гуляева Елена Шамильевна, старший преподаватель кафедры истории и культурологии Волгоградского государственного медицинского университета, провела большую исследовательскую работу о деятельности эвакуационных госпиталей с 1942 года и до конца войны. В 1943 году в городе Сталинграде имелось 20 госпиталей на 9 600 коек, в их числе госпиталь № 2102. В них за этот год прошли лечение с фронта и гарнизонов более 25 000 человек.

Сейчас на здание Волгоградского государственного медицинского университета установлена памятная доска эвакуационному госпиталю № 2102. Так я узнала, что мой отец Михаил Васильевич после ранения под Мелитополем лечился в Сталинграде.

Центральный архив военно-медицинских документов находится в Санкт-Петербурге.

Спустя 80 лет с тех боёв страшно представить, что испытывали бойцы на фронте. Для меня самым трогательным для меня было, что справка составлена на основании подлинной истории болезни № 425/251 ЭГ № 2102.И в подтверждение этого мне прислали копии четырёх страниц истории болезни.

 «.. Из анамнеза при поступлении: во внутреннем углу правого глаза слепая рана размером 0,5 см, вокруг глаза обширные кровоизлияния. Глазом видит плохо. На правой горизонтальной челюсти, в области подбородка рваная рана размером 3 см на 2 см, челюсть переломлена, не хватает двух зубов. На правой голени семь рваных слепых ран, расположенных по передней поверхности средней 1/3, из ран сильно кровоточит, видны мелкие отломки, на левом бедре и голени, на правой и левой кисти множественные ранения…».

4 января 1944 года, почти 3 месяца спустя после ранения, отец был прооперирован по поводу остеомиелита костей правой голени.

Надо представлять, что отцу в то время не было ещё и 20 лет, а он весь изранен.

Я преклоняю колени перед мужеством наших воинов и военных медиков за их честную работу.

В 1951 году отец с гангреной правой голени и другими болезнями лежал в Томске, в госпитальной клинике. Вся голень была рассечена несколькими разрезами, по которым непрерывно поступали к кости лекарства, уменьшающие ее разрушение. Это лечение продолжалось больше двух месяцев.

Я этого, конечно, не понимала, потому что мне было 2 года, брат Леонид только «в проекте», а мама, попроповедовав отца, возвращалась домой бессильной.

А каково было моему дорогому Михаилу Васильевичу? Ему в это время было 28 лет.

После лечения отец вернулся домой на своих ногах с костылем, с которым не расставался до конца жизни. Правая нога была короче левой на 12 см.

Дедушка Василий Филиппович овдовел в 1950 году в возрасте 53 лет и сказал, что он будет жить общей семьей, чтобы помочь сыну со снохой Альбиной (Алей) поднять детей, то есть меня и брата Леонида.

Новое горе пришло в нашу семью, когда летом 1967 года у отца стала прогрессировать непроходимость желудка. Пища задерживалась в организме не более 20 минут и резко вылетала обратно. Он получил дикое истощение и при поступлении в клинику имени Савиных весил меньше 50 кг.

И всё это он терпел, чтобы я закончила школу и получила аттестат с серебряной медалью. 10 августа отцу сделали операцию «резекция двух третьих желудка».

После операции мы с мамой встретились с оперирующим хирургом. Он сказал, что онкологии нет, но больной очень слабый и истощён, всё зависит от ухода за ним и его собственного организма. Я сдала один экзамен по физике «на отлично» и была зачислена в институт (ТИРиЭТ) с третьего августа. Договорилась, чтобы отрабатывать сразу в «абитуре», на ремонте учебного корпуса. Мне пошли на встречу, и я совмещала отработку с ухаживанием за отцом.

Он очень обрадовался, когда узнал, что я уже зачислена в институт. Отец пошёл на поправку. Когда он смог что-то делать самостоятельно, я в основном отрабатывала практику, чтобы в конце августа вместе с отцом уехать в Асино.

Что здесь оказалось главным? Это его Характер и Жажда жизни! Ему было 43 года.

После этого отец прожил ещё 17 лет. Я закончила институт, вышла замуж, родила сына. Брат выучился в Иркутском училище искусств и стал мастером по художественной керамике.

Отец несколько раз ездил в санатории для инвалидов Великой Отечественной войны, расположенные по всему Советскому Союзу: Кисловодск, Железноводск, Пятигорск, Юрмала и другие.

Он не боялся трудностей многодневных поездок в поезде, так как ветеранам оплачивались только железнодорожные билеты. После этих поездок в его записной книжке появлялись адреса новых фронтовых друзей и он активно вёл переписку с ними.

Из Юрмалы, где отец побывал трижды, он ездил в Ригу на встречу с троюродным братом и его семьёй. Так на долгие годы были восстановлены родственные связи, прерванные войной. Он был неутомимым путешественником и исследователем человеческих душ.

Ещё одна радость в его жизни - это получение легкового автомобиля «Запорожец» с ручным управлением, которые выдавались инвалидам с ранеными ногами. В 1975 году он обучался в Асиновской автошколе ДОСААФ СССР по программе шоферов-любителей, в возрасте 52 лет. Надо представить его волнения и трудности в овладении программой. Но потом были радость и гордость, что он стал шофёром и у него есть хороший, по тем временам, автомобиль. На «Запорожце» ездили на покос, картофельное поле, на реки Чулым и Яя на отдых и рыбалку. Автомобиль выдавали сроком на 7 лет, отец успел получить второй автомобиль, но уже очень мало на нём поездил.

Это были годы хорошей мирной жизни, но отголоски войны иногда звучали в нашем доме, а именно, нервные срывы отца (особенно, если он выпивал). Тогда на помощь приходил сосед Николай Дорофеевич, который работал в милиции, а отец его немного побаивался.

Я бежала за дядей Колей, тот одевал форменный китель и фуражку и шёл к нам. Начинал отца уговаривать, расспрашивать про работу, про «Запорожец», про сено, про картошку. И всегда его успокаивал без всяких лекарств: «Миша, ложись спать, а мне ещё с Алей надо посоветоваться». И тут же придумывал тему разговора, поворачивался к отцу спиной, а отец вскоре засыпал. В таком состоянии отец никаких лекарств не принимал, «скорую» не вызывали, потому что не хотели позора. Но какой это позор? Это горе и болезнь. Война забрала здоровье и ничего не дала взамен кроме болезней и трудностей.

Роковым, последним оказался 1984 год. Отец с самого начала года недомогал, обращался в асиновскую больницу - всё без результатов. Очень надеялся на Томский военный госпиталь, куда попал в июне 1984 года. Но там совершенно его не обследовали и просто не хотели летального исхода у себя. Отца вскоре выписали с атеросклерозом, аденомой предстательной железы первой степени и кардиосклерозом. Отправили лечиться по месту жительства.

Отец слабел на глазах, у него уже обнаружили рак мочевого пузыря. Асиновские врачи здесь проявили большое внимание к ветерану Великой Отечественной войны - договорились с хирургами-урологами факультетских клиник томского мед. института. 1 августа 1984 года отца прооперировали. Перед операцией ему хорошо обезболивали все процедуры, и отец надеялся, что операция ему поможет.

Оперировал зав.отделением Гудков Александр Владимирович. После операции он нам сказал, что результат операции плохой, больной скоро обезножит и за ним будет вам трудный уход. Но отец не потребовал ухода. Когда утром 2 августа очнулся от наркоза, он радостно сказал: «Как хорошо! Вот теперь я буду жить!» Но вскоре захрипел и скончался.

«Как хорошо! Вот теперь я буду жить!», - последние слова моего дорогого отца Браневского Михаила Васильевича, сказанные 2 августа 1984 года. Ему было 60 лет.

Отца нет в живых 40 лет, но он живёт в памяти всех родственников, которые знают как мужественно он боролся со смертью и много раз одерживал победы.

Желаю мира на Земле, всем людям здоровья и мужества!

Использованные источники и литература.

ЦДНИ Ф.27. О.1. Д.399. Л.352

ЦДНИ Ф.2616 О.1, Д.75, Л.29 ,

ЦДНИ Ф.2616 О.1, Д.9, Л.6,

ЦДНИ Ф.2616 О.1 Д.39. Л.149,

ЦДНИ Ф. 2616 О.1. Д .53. Л.35-38,

ЦДНИ Ф.2616 О.1. Д.7. Л.68,

ЦДНИ Ф. 2616 О.1. Д.8. Л. 79,79об.

«Отвага в бою, доблесть в труде. 1941-1945».  Том 6. Томск, 2015 г.