Интервью с Тарасовым Юрием Григорьевичем.
Интервью с Тарасовым Юрием Григорьевичем.
Респондент: Тарасов Юрий Григорьевич, рожден в Чувашии, в селе Ходары в 1949 г.
Время проведения интервью: 14 августа 2018 г. Присутствовала дочь респондента – Шатохина Полина Георгиевна.
Опрос провела: с.н.с научно-исследовательского отдела ТОКМ Назаренко Татьяна Юрьевна, транскрибировали студенты кафедры музеологии ИИК ТГУ.
Содержание интервью:
Сведения о школе, в которой обучался Юрий Григорьевич: с 1-11 мин.
Сведения о церкви в селе Ходары и о дехристианизации в советское время: с 11-15 мин.
Сведения о распространении русского языка в Чувашии: с 15-17 мин.
Сведения о чувашском языке, о творчестве на чувашском: с 17-20 мин.
Сведения об отношениях чувашей к татарам: с 20-22 мин.
Сведения о родственниках Юрия Григорьевича, о доме семьи Тарасовых, о последствиях раскулачивания: с 22-30 мин.
Сведения о хозяйстве в колхозе: с 30-31, 42-55 мин.
Сведения о еде в Ходарах: с 55-60 мин.
Минуты 0-7
Назаренко Т.Ю.: Давайте начнем, наверно, вот с чего: сегодня у нас 2 марта 2017 года. Разговор происходит в музее, и беседую я с… представьтесь, пожалуйста?
Тарасов Ю.Г.: Тарасов Юрий Григорьевич.
Назаренко Т.Ю.: Тарасов Юрий Григорьевич. Родились вы когда?
Тарасов Ю.Г.: В Чувашии в сорок девятом.
Назаренко Т.Ю.: Так… Вы рассказывайте, как называлось селение, в котором вы родились…
Тарасов Ю.Г.: В тысяча девятьсот сорок девятом году… вот так… в августе, восемнадцатого. У нас
Шатохина П.Г.: (шепотом) Четырнадцатого…
Тарасов Ю.Г.: Ходары… А?
Шатохина П.Г.: (шепотом) Четырнадцатого…
Тарасов Ю.Г.: Четырнадцатого августа.
Шатохина П.Г.: (шепотом) А ты говоришь – восемнадцатого (смущенно смеется).
Тарасов Ю.Г.: Да? (смеется) 14 августа 1949 года.
Назаренко Т.Ю.: 1949 года. Ходары – это что?
Тарасов Ю.Г.: Ходары это село. У нас получается там…
Шатохина П.Г.: Шумерлинский район…
Тарасов Ю.Г.: У нас получаются там очень густонаселенные… места, где эээ… я родился. Там вот эта… и деревня, и село, как одним. Под одним мы жили, как единой семьей так, да… Но так – деревня Пелишкасы, а мне в школу в Ходары ближе, чем ходарским нужно было идти даже. Потому что у нас деревня сто дворов, а там пятьсот дворов, ну вот… Учился в школе Ильи Николаевича Ульянова там… закончил десять классов и приехал в Сибирь…
Назаренко Т.Ю.: То есть школа, вот, в которой вы учились… Илья Николаевич
Тарасов Ю.Г.: Открыл! Одноэтажный дом, в день рождения Ле… в год рождения Ленина он приехал к нам в деревню… в село… в село, и
Назаренко Т.Ю.: С 1970 года… ой, с 1870-го года…
Тарасов Ю.Г.: Да!
Назаренко Т.Ю.: С 1870 года открыто прямо вот самим?
Тарасов Ю.Г.: Да! Илья Николаевич сам… Ну, он, конечно, не сам строил, а и деньги, и, там, направление, и построили. Школа состояла из двух частей. В одной части учитель жил, в одной комнате, а так, в другом, в большом, мы учились. Я даже в первом классе учился.
Назаренко Т.Ю.: А сколько было классов в этой школе?
Тарасов Ю.Г.: В этой школе только это самое, один… э… это, только один класс, но там учились первый, второй, третий классы. Там уже несколько это. Учитель учил не один класс, а несколько, там, где-то, три и четыре года.
Назаренко Т.Ю.: То есть она была четырехклассная? Да?
Тарасов Ю.Г.: Но только в одном классе, один учитель учил.
Назаренко Т.Ю.: То есть все ребята сидели в одном помещении?
Тарасов Ю.Г.: Да! В одном помещении, только столы там в ряд, в одном это… сильно маленьки, чуть побольше.
Назаренко Т.Ю.: То есть первый класс, второй, третий?
Тарасов Ю.Г.: Да! Да-да!
Назаренко Т.Ю.: И он успевал вести уроки прямо для всех четырех возрастов?
Тарасов Ю.Г.: Да! Да-да-да!
Назаренко Т.Ю.: О! Как интересно…
Тарасов Ю.Г.: Это наверно по той причине, что тогда… не все же тогда ходили… Многие-то вообще не ходили. В те времена. Но когда я учился, этого не было. Это уже мы…
Назаренко Т.Ю.: То есть вы уже… все дети должны были учиться?
Тарасов Ю.Г.: Я нормально уже… Да… Да-да, мы уже.
Назаренко Т.Ю.: А у вас было тоже вот такое, что несколько возрастов?
Тарасов Ю.Г.: Нет, у нас не было. Нет-нет-нет.
Назаренко Т.Ю.: У вас уже этого не было, да?
Тарасов Ю.Г.: Это у нас… это мы во втором классе только учились. А так у нас – средняя школа, большая уже, и там как… Ну, ребятишек много было у нас, «А», «Б» - так, все в общем, человек пятьдесят… Так в каждом классе, каждый год.
Назаренко Т.Ю.: Так… А вот средняя школа – она тоже в Ходарах, да?
Тарасов Ю.Г.: Тоже в Ходарах. Тоже имени Ильи Николаевича Ульянова. А это я рассказываю только про то, как во втором классе учился именно в этой.
Назаренко Т.Ю.: То есть вот это историческое здание, которое очень старое, там, 1870-х годов, оно сохранялось, но в нем училась начальная школа, да?
Тарасов Ю.Г.: Да-да-да-да! Не полностью начальная школа, у нас начальная школа… в начальной школе уже, мы начинали так это… В деревне, нас где-то три класса даже было, одного возраста. Вот это мы, вот это самое… нет, два класса, два… Вот мы учились в этой школе, а второй класс уже в другой переместились.
Назаренко Т.Ю.: Ага, а новое здание сколько этажей было?
Тарасов Ю.Г.: Два этажа.
Назаренко Т.Ю.: Двухэтажное, и классных комнат в нем сколько было?
Тарасов Ю.Г.: Я это могу сказать. У нас это же, две деревни это… Село и деревня, так сказать.
Назаренко Т.Ю.: Ходары и…
Тарасов Ю.Г.: Да! В первом классе у нас просто улицы… дом… конюшенный дом, так можно сказать, был когда-то, да? Там мы первый класс учились. Потом уже второй класс мы это - Ильи Николаевича ходили, а потом у нас… до нас, наверно, была еще какая-то школа? Там четвертый-пятый класс – еще одна школа. Потом двухэтажная еще школа. У нас много народа…
Назаренко Т.Ю.: То есть, значит, школа размещалась фактически сразу в нескольких зданиях.
Тарасов Ю.Г.:В нескольких местах.
Назаренко Т.Ю.: А учителей у вас сколько было?
Тарасов Ю.Г.: Учителей? Я могу по пальцам сосчитать, специально не считал.
Назаренко Т.Ю.: Ну, давайте! Давайте посчитаем по пальцам.
Тарасов Ю.Г.: Ну, учитель литературы с нашей деревни, Клавдия Акимовна. Физик, Михаил Егорович. Учитель истории, Евдокия Акимовна, завуч, эта самая, муж, биолог мой, это наставник, вот как… Алексей Егорович, вот. Это с нашей деревни только это самое…
Шатохина П.Г.: С Пелишкасы.
Назаренко Т.Ю.: Это вот все жили в Пелишкасах?
Тарасов Ю.Г.: Да! Да-да. Да, это учителя только с нашей деревни. Потом учителя уже… не все же… с первого по четвертый они учили, еще другие учителя были. Иван Тихонович Мигушов, которого вот это… отец, дед которого быстро успел продать это… предприимчиво. Ну, они сильно богатые тоже были.
То есть, это которые дом,
Шатохина П.Г.: Мельница…
Назаренко Т.Ю.: С мельницей. И продали?[1]
Тарасов Ю.Г.: Да-да-да!
Назаренко Т.Ю.: То есть все равно семьей сохранили связь, вот эта семья? Мигушовы.
Тарасов Ю.Г.: Так, это как сказать, да. Сохранил, потом на Урал часть приехали.
Шатохина П.Г.: Ну, после того, как они продали, они остались в селе или уехали?
Тарасов Ю.Г.: Не-ет, те, которые уже в Петербурге учились, они не приехали.
Шатохина П.Г.: Нет, а которые здесь продали?
Тарасов Ю.Г.: А которые приехали, они остались. Вот, один сын остался, Иван Тихонович, остальные, они … про них… Вообще, при Советской власти…
7:00-14:00.
Тарасов Ю.Г.: ...Не принято говорить про эти вещи, я уже говорил тебе не раз. Это там... про то, что было, про это вообще нельзя было...Так мы не знаем, раз не принято, нам не говорили. Тайком, не тайком, где-то так у них вылетало так, тогда мы только узнавали... А так об этом рассказывать запрещено было. (пауза) Вот это про... если... Кочем(?) Иван Тихонович, кроме Ивана Тихоновича... кто ещё... (пауза). Вообще приходили из Ходаров тоже это...молодая... А уже не знаю, не помню...
Шатохина П.Г.: А школа была деревянная на фотографии?
Тарасов Ю.Г.: Деревянная, у нас в двух местах школа была. Первоклассники, мы все у нас учились, а во второй класс уже в Ходаров носили. С Ходаров так даже ближе к нам было...
Шатохина П.Г.: Папа рассказывал интересно, что в старших классах он учился по программе Томского Университета. И за счет этого математику хорошо знал. При поступлении в Красноярский институт ему очень подфартило, что он очень владел этой грамотой.
Тарасов Ю.Г.: Это перескакивать, да...Мы, это, самое...Обязаны математичке, вот которая нас, кто хотел учиться, у кого, наверное, данные маленько были — вот мы учили уже 9-10 не за учебником сидели, а в классе же сидели, но уже так чуть...Это как отдельно. И мы уже не школьной программой занимались, а томской университетской программой занимались. Вот. И к нам учителя приезжали с города, ну и...
Назаренко Т.Ю.: Учителя были с города, да?
Тарасов Ю.Г.: Да, с города тоже...
Назаренко Т.Ю.: А с какого города?
Тарасов Ю.Г.: Ну у нас в основном с Шумерли, вот, и в общем...(пауза). А так они учились, так это, самое, некоторые в Казани учились, некоторые в Горьком учились, вот, в Чебоксарах тоже, там в столице учились, вот это...Вообще у нас учительский состав сильный был. И... наша же сельская школа принимала...рядом деревень много, через каждые полтора - два километра, да...Ещё четыре восьмилетние школы к нам приходили, уже 9-10 классы. До восьмого класса они у себя учились, а потом девятый класс у нас. У нас уже тогда 9-10 до “Г” доходили, так всё уже...
Назаренко Т.Ю.: То есть 9-10 класс, вопреки вот городскому обыкновению, их наоборот было больше, чем среднего звена?
Тарасов Ю.Г.: Вот. И еще вот тысяча девятьсот шестьдесят... как... втором году, да, в школу принимали только, это, с экзаменов, в среднюю школу. А так средние в вечернюю уходите, а уже в школу очно.
Назаренко Т.Ю.: То есть в старшие классы, да?
Тарасов Ю.Г.: Да. В старшие классы только с экзаменов принимали,.. а так...(пауза). Идите на вечернее...
Шатохина П.Г.: Типа гимназии или лицея у вас было?
Тарасов Ю.Г.: А у нас уже она это самое...Вот... Ты же была там, это или гимназия, или лицей. Но она, наверное, не лицей, гимназия...гимназия. Она стала уже в девяностых годах...
Назаренко Т.Ю.: Сейчас эта школа уже гимназия, да?
Тарасов Ю.Г.: Она в девяностых годах уже гимназией стала, так уже, сразу.
Назаренко Т.Ю.: Слушайте, а вот эта вот самая первая школа, которая с восемьсот семидесятого года, она в Ходарах?
Тарасов Ю.Г.: Она сейчас возле средней школы двухэтажной так, да, но там уже как музей, там никто не учится, там музей. Но там единственное, фундамент только это сменили, там кирпичной сделали кладкой так, а так уже бревна там, всё, всё то же самое, так всё.
Назаренко Т.Ю.: Ничего себе! Так...Ну вот школа, скорее всего, во-первых, Ходары - это село, то есть там была прежде всего церковь.
Тарасов Ю.Г.: Церковь и есть. (Церковь Покрова Пресвятой Богородицы в с. Ходарово – Ходары имеет очень богатую историю http://hodari.cerkov.ru – Т.Н. )
Назаренко Т.Ю.: А какая там церковь?
(пауза)
Шатохина П.Г.: Мы можем найти на фотографии, потому что...
Назаренко Т.Ю.: Нет, я имею ввиду: в честь кого?
Шатохина П.Г.: Ну, вот я и говорю, название этой церкви на фотографии могло быть...
Тарасов Ю.Г.: Церковь закрывали, при Хрущеве закрывали...
Назаренко Т.Ю.: То есть, погодите, её закрывали при Хрущёве? Значит, до... а до войны её закрывали?
Тарасов Ю.Г.: Нет.
Назаренко Т.Ю.: То есть она работала в 30-е годы, 40-е...
Тарасов Ю.Г.: Работала, работала.
Назаренко Т.Ю.: А закрыли её уже при Хрущеве?
Тарасов Ю.Г.: При Хрущёве закрыли. Это я где-то в 5-6 классе учился.
Назаренко Т.Ю.: Так, а до этого, то есть вы туда ходили?
Тарасов Ю.Г.: Ходили.
Назаренко Т.Ю.: И вот власти не гоняли?
Тарасов Ю.Г.: Не гоняли. И там у нас возле церкви это самое, как бы рынок был, базар был. Ну в общем-то мы это самое, не... Всё-таки же не гоняли, чтоб церковные эти самые праздники посещать. Ну в общем-то, не рекомендовалось, а так не гоняли. Нет...нет... (пауза). Прямо рядом с церковью поповский дом был, там всё, забор кирпичный, это самое...Церковь там ещё... И окрашено это самое так всё на яичной основе, там всё очень красиво...
Назаренко Т.Ю.: То есть церковь каменная была?
Тарасов Ю.Г.: Каменная, каменная.
Назаренко Т.Ю.: Ага...Так, а как она вот примерно выглядела?
Шатохина П.Г.: Я фотографию вам... есть...есть фотография.
Назаренко Т.Ю.: Прямоугольная такая, да?
Тарасов Ю.Г.: Нет, она не прямоугольная. Там, это... три или пять это самое...
Шатохина П.Г.: Куполов.
Тарасов Ю.Г. Куполов. Нормальная... И вообще таких, я почему говорю, нормально — это скромно, так она хорошо смотрится. Я уже немало видел.
Назаренко Т.Ю.: А сейчас её тоже восстановили?
Тарасов Ю.Г.: Восстановили... да...да. Он же не сломанный был. Просто вот эти колокола сняли, ну внутри зерно - склад был, еще что-то там, а... Даже хлебопекарня в одно время была... Ну это, конечно, все это было уже в мое отсутствие. Я там уже приезжал только в гости. А потом открыли. Открыли в девяностом году.
Шатохина П.Г.: А бабушка, баба Клава как отзывалась? Она с тобой это обсуждала, когда церковь закрывали?
Тарасов Ю.Г.: А...я рассказывал... Не баба Клава. Моего отца товарищ... ну однокашники...вот это. Он, когда церковь закрывали, бабушки же выступали сильно там, протест был, всё... И вот мужчина - его, это самое, на 15 суток посадили. “Ещё слово скажешь - мы тебя вообще уберем”.
Назаренко Т.Ю.: То есть за то, что он протестовал?
14-21 минуты.
Тарасов Ю.Г.: За то, что он как бы там поддержал, только он как бы там среди баб же стоял <…>
Назаренко Т.Ю.: Т.е бабушек, бабушек не тронули, а мужику пригрозили пятнадцатью сутками?
Тарасов Ю.Г.: Нет, нет, не пригрозили – он сидел, а еще что-то будет - и вообще пригрозили. Пятнадцать суток он сидел.. Илья.., но его же нет уже.
Назаренко Т.Ю.: А как его звали? Илья?
Тарасов Ю.Г.: Илья. Великов Илья.
Назаренко Т.Ю.: Великов, т.е. он вам...
Тарасов Ю.Г.: Мы в деревне все почти что Великовы, и это мы уже где-то три-четыре фамилии основное, но сейчас уже конечно много, но основные вот это самое – три-четыре фамилии.
Шатохина П.Г.: Великовы, Мигушевы, Тарасовы…
Тарасов Ю.Г.: Великовы, Мигушевы, Кушманы
Шатохина П.Г.: Кушманы. Сейчас, папа говорит, еще новую книгу выпустили, т.е. если нам удастся раздобыть.
Назаренко Т.Ю.: Я бы хотела хотя бы ее откопировать.
Шатохина П.Г.: Но мы еще ее не достали (улыбается).
Тарасов Ю.Г.:Ну тогда, если ты так считаешь, это, приеду домой, Великову позвоню – он отправит. >
Шатохина П.Г.: Т.е у них чувашский вариант, но можно перевести.
Тарасов Ю.Г.: Ну я могу…
Назаренко Т.Ю.: Ну попробовать можно перевести.
Шатохина П.Г.: Конечно.
Назаренко Т.Ю.: Скажите, а вот в школе, у вас все-таки село Чувашское, в школе преподавание велось, естественно, на русском?
Тарасов Ю.Г.: А нет, хотя у нас, вот это самое, прямо с нашей деревни, вообще наша деревня вообще-то она… пришли люди с русской деревни, там чисто русские живут, ну у нас только по-чувашски разговаривали. У Мигушова женщина, она с Горького, она по-русски говорила, ну она как говорила, она русская чисто, по-чувашски научилась… И мы до 5 класса.. до 4 класса русский язык изучали. .. иностранный… и мы… радио не было, а там если репродуктор был, дак как-то мы не прислушивались тогда, мы вообще не касались, дедушки слушали там погоду, телевизоров не было, ничего.. мы по-русски вообще ни слова не знали.
Шатохина П.Г.: Так. А с 5 класса?
Тарасов Ю.Г.: А с 5 класса уже начали это…
Шатохина П.Г.: Остальные дисциплины по-русскому пошли?
Тарасов Ю.Г.: Все вот это мы все дисциплины отвечали на чувашском, а потом уже начали с 5 как: если не знаем – по-русски объясняем, мы же русские книги читали вообще-то, но не разговаривали, телевизора не было, ничего не было, кино-то мы смотрели на русском языке же вот, русские слова все равно знали все-таки. Но не разговаривали, а так уже в 5 классе мы … по-чувашски, если по-русски не можем объяснить, по-чувашски объясняем, потом сидим и переводим на русский, а с 6 класса уже все. Чисто это самое, по-русски говорили, <…> совсем если что-то непонятно, уже на чувашском чуть скажешь, а уже с 7 класса - уже двойка, только по-русскому.
Назаренко Т.Ю.: Где-то вот с 7 класса начинали уже требовать, чтобы разговаривали по-русски, да?
Тарасов Ю.Г.: Чисто на русском все.
Назаренко Т.Ю.: Т.е в принципе у вас очень хорошие знания чувашского языка, да?
Тарасов Ю.Г.: Да, да, я и песни знаю.
Назаренко Т.Ю.: Да, скажите, пожалуйста, по-чувашски вы можете что-нибудь сказать? Ну например, какие-нибудь такие расхожие фразы, которые людьми чаще всего встречаются, например, как здороваться по-чувашски?
Тарасов Ю.Г.: Я например там 3-4 это самое слов сказать *поет* (Черем чешки шуралсан / да черем чешки шуралсан/ да, у насасия санкая). Это говорит, если черемуха зацветет, этот запах, этот аромат по всей улице идет, дальше там это мы идем по этой улице, гуляем…
Назаренко Т.Ю.: Т.е это песня, а вы откуда эту песню знаете?
Тарасов Ю.Г.: Ну как э…
Назаренко Т.Ю.: Родители пели?
Тарасов Ю.Г.: Родители пели, и…
Шатохина П.Г.: Родная чувашская песня.
Тарасов Ю.Г.: Ну вообще-то у нас же, так я рассказывал тебе это самое, матери друг, ну это тоже родня, ну сосед, он в армии, ну на фронте погиб, для меня ну, никому мать не давала, давала эти стихи мне читать, отцу даже не давала, представляешь, вот и никому, так я ходил читал.
Назаренко Т.Ю.: Т.е он читал по-чувашски?
Тарасов Ю.Г.: Да, по-чувашски, и…
Назаренко Т.Ю.: А как его звали?
Тарасов Ю.Г.: Великов тоже
Назаренко Т.Ю.: Тоже Великов. А имя?
Тарасов Ю.Г.:А имя не знаю, врать не буду.
Шатохина П.Г.: Вот в этой книге будет про него, да? ...Немножко было, мне кажется.
Тарасов Ю.Г.: Про него… может быть, может быть, не знаю.
Шатохина П.Г.: Это же не сам автор книги?
Тарасов Ю.Г.: Нет, он стихи писал, но это самое, но автор книги этот… фамилия… потом вспомню – скажу.
Назаренко Т.Ю.: Интересно как это…
Тарасов Ю.Г.: А вообще у нас так я удивляюсь, я слова знаю эти, вот на Алтае есть этот, озеро, которое как байкальское, а вот алтайцы его, как это, «алтын куль», понимаешь, по-чувашски тоже так произношение - откуда это?
Назаренко Т.Ю.: Потому что вы тоже тюркоязычная группа.
Тарасов Ю.Г.: А тогда мне объясните, а венгры к нам приезжали, это самое.
Назаренко Т.Ю.: Венгры, те к мордве ближе.
Тарасов Ю.Г.: Но они к нам приезжали, у нас много общего было, я еще в школе учился, помню, вот тоже приезжали вот это там.
Назаренко Т.Ю.: Но вот венгры, они ближе по языку к мордовскому>
Шатохина П.Г.: Волжские булгары?
Тарасов Ю.Г.: Не-а, а мордва-то, они более близко это с северных сторон, сейчас вспомню, так мордва по-моему <…> Мордва - это точно оттуда, ближе к Прибалтике, с той стороны…
Шатохина П.Г.: Папа интересно рассказывал, что отношения чувашей к тем, кто в Казани живет…
Тарасов Ю.Г.: А, к татарам, почему-то мы вот, говорю, как русские немцев не любят, ну как….
21.00 - 28.00
Тарасов Ю.Г.: Почему-то мы, вот, говорю, русские, как немцев, не любит, ну как, не то что не любит, а как-то…
Шатохина П.Г.: Неприязнь какая-то.
Тарасов Ю.Г.:…вот относится какой-то, что-то есть, а у нас к татарам, а почему, я не знаю, вот это самое.
Шатохина П.Г.: Хотя Казань...
Тарасов Ю.Г.: Все, да мы рядом там, всё, музыку понимаем, всё, а вот что-то это, это я сам не могу объяснить.
Назаренко Т.Ю.: Интересно.
Тарасов Ю.Г.: Ну вот как-то вот у нас, это самое, вот в народе вот что-то это такое у нас, татары так и говорят, это самое, «незваный гость — это хуже татарина».
Назаренко Т.Ю.: Ну русские тоже так говорят, (смеётся) вот.
Тарасов Ю.Г.: Вот это самое. Это я уже на чувашском, на русском говорю. А так вот у нас к ним, а они вообще-то народ очень хороший, сколько я знаю, трудолюбивый. Я вот на поезде еду, раньше же Абакан-Казань через Москву, Абакан-Москва через Казань была, да, мы выходим с вагонов, да, они раз… отодвинулись, нигде русские так не отодвинутся, они все отодвинулись, всё, нас пропустили, мы сели так, и вообще они хорошие люди. А что такое осталось в своё время что-то было, наверное, не знаю.
Назаренко Т.Ю.: Ну что-то, наверное, было, какое-то это, какие-то столкновения.
Тарасов Ю.Г.: Ну, да, ну, а так они люди предприимчивые очень, хорошие, это всё, я про них плохого ничего не могу сказать.
Назаренко Т.Ю.: Ага так… Ну вот давайте ещё немного о вашей родной деревне поговорим, то есть вот о домах, я вот посмотрела, что у нас там, по это, по предыдущему интервью, то есть говорите, что тот дом, в котором ваша семья жила до раскулачивания…
Тарасов Ю.Г.: Это мать, это мать рассказывала
Назаренко Т.Ю.: Мамина.
Тарасов Ю.Г.: Что на ферме была. И там в одной половине доярки жили, а в другой половине жили, это не жили… бидоны, фляги держали.
Шатохина П.Г.: Это когда уже забрали.
Тарасов Ю.Г.: Да.
Назаренко Т.Ю.: Это, вот дом забрали, и он был не жилым, а был…
Тарасов Ю.Г.: Да, да
Назаренко Т.Ю.: …под фермой?
Тарасов Ю.Г.: Да-да, под колхозом, под фермой.
Назаренко Т.Ю.: Под колхозом, да, дом забрали. А вот эта вот информация о том, что, уходя из дома, хозяин проклял.
Шатохина П.Г.: Это дядя Володя рассказывал.
Тарасов Ю.Г.: Это не я, не я.
Назаренко Т.Ю.: Не знаете, да…
Тарасов Ю.Г.:Про это не знаю.
Назаренко Т.Ю.: То есть, дядя Володя рассказывал.
Тарасов Ю.Г.:Это мой младший брат. Ну то, что они вот, мать, кто их раскулачивал, ну в душе до смерти держала, это я знаю. Ну только и он, проклятия не знаю. А вот, это самое, те, которые вот раскулачивали-то как, это кто донос написал, и всё, по этой причине так всё, и ещё кто-то там в этом участвовал сельсовет. И она ещё говорила, вот тех, кто нас раскулачили, они все у них, ну, пропали они, а мы-то все остались, ну её брат, он - коммунист, ну как бы работал, дядя Вася-то работал как бы начальником цеха, директором, сейчас 80 лет, ещё работает, а его…
Назаренко Т.Ю.: Ничего себе.
Тарасов Ю.Г.:…А его, его отец, вот это самое, Пётр Филиппович же да?
Шатохина П.Г.: Твой дед.
Тарасов Ю.Г.:Ну мой дед, его отец, он до 90 лет жил, а хотя 15 лет здесь в лагерях был.
Назаренко Т.Ю.: А за что он был в лагерях?
Тарасов Ю.Г.:Вообще-то сначала мне сказали, это самое, как бы политические, мать говорила, политическое раскулачивание. По той причине политическим что-то не возвращали наследство первое время, а какие экономическим - как-то возвращали так. Вроде я так понял. А потом дядя Вася уже, мы с тобой ездили, в Братске рассказывал, что-то первое время его так как-то ненадолго, года на два, на три, только это самое, раскулачивали, а он оттуда удрал, /смех/ удрал, и его повторно уже как, это самое, да, потом через 10 лет он уже и с Сибири удрал, отсюда, с Иркутской области, потом ещё добавили. Ну, наверное, это спасло его, может, от смерти, он же уже на фронте не воевал, а так-то он с какого года, я говорил-то так всё, помнишь, звонил тебе?
Шатохина П.Г.: А-а, с…
Тарасов Ю.Г.:А сколько я помню…
Шатохина П.Г.: …записано
Тарасов Ю.Г.:…Как будто он ещё в Гражданской войне или в какой-то он воевал, он видел, разрывными пулями когда стреляли, это он, а в Великой Отечественной он не воевал.
Шатохина П.Г.: Значит, до того.
Тарасов Ю.Г.: Ну да.
Назаренко Т.Ю.: Ага, так, то есть дом, вот которым раньше владела семья до раскулачивания, у него было две половины, да? То есть это был пятистенок?
Тарасов Ю.Г.:Да-да, пятистенка была, ага.
Назаренко Т.Ю.: А потом получается, что у вас была вот одна изба, и вся семья в этой избе жила, да?
Тарасов Ю.Г.:Нет, нет.
Назаренко Т.Ю.: Нет?
Тарасов Ю.Г.: Потом жили в землянке вообще…
Назаренко Т.Ю.: То есть вообще выселили?
Тарасов Ю.Г.:…И лет восемь. Да-да, вообще выселились, вообще в землянке жили.
Шатохина П.Г.: Ну причём в землянке жили примерно там же рядом.
Тарасов Ю.Г.:Ну да, ну да.
Шатохина П.Г.: То есть недалеко.
Тарасов Ю.Г.:Недалеко, ага.
Шатохина П.Г.: А потом поставите?
Тарасов Ю.Г.:А потом мать…
Шатохина П.Г.: И в землянке получается…
Тарасов Ю.Г.:…А потом мама, мать пошла работать, это самое…
Шатохина П.Г.: Пап, подожди.
Тарасов Ю.Г.:…трактористкой.
Шатохина П.Г.: В землянке, то есть когда деда-то забрали, Петра(?) Филипповича, в землянке жила его жена Прасковья? Да?
Тарасов Ю.Г.:Да-да.
Шатохина П.Г.: Вот, с детьми, то есть, с бабой Клавой, дядя Вася маленький был…
Тарасов Ю.Г.:Да. Тётя Лиза
Шатохина П.Г.: Тётя Лиза там.
Тарасов Ю.Г.:Дядя Коля
Шатохина П.Г.: Дядя Коля, то есть у неё получится, 4 детей было, и в землянке они прожили 7 лет, по-моему, да.
Тарасов Ю.Г.:Да, где-то так.
Назаренко Т.Ю.: Ну это потому что хозяина не было, то есть как бы и строить-то было некому.
Тарасов Ю.Г.:Нет, не только строить.
Шатохина П.Г.: Но им нельзя было.
Тарасов Ю.Г.:А вообще, с ними вообще в то время общаться-то только тоже не сто процентов, не под приказом, но запретили.
Шатохина П.Г.: Слушай, пап, а было в этой деревне, чтобы ещё какую-то семью так же раскулачили, чтобы они такие же были, как вы, или вот единственная семья, которую вот так вот выгнали и всё?
Тарасов Ю.Г.:Почему? Есть семьи, которых вообще в Сибирь угоняли полностью со всеми, ну я в эти семьи не…
Шатохина П.Г.: Ну не знаешь, не можешь сказать по количеству семей, да? Сколько так семей пострадало?
Тарасов Ю.Г.:Да я только из той книги я знаю, много пострадало, там много, много.
Шатохина П.Г.: Много, да…
Тарасов Ю.Г.: Много…
Шатохина П.Г.: А потом, когда вот 7 лет прошло, получается, и дед вернулся…
Юрий Григорьевич: Не-не, до возвращения деда.
Шатохина П.Г.: Или баба Клава выросла просто и пошла работать трактористкой
Тарасов Ю.Г.:Да-да, трактористкой.
Шатохина П.Г.: Пошла, да, и заработала это, смогла дом поставить. Получается, она ещё до выхода замуж уже дом поставила
Тарасов Ю.Г.: Ну да
Шатохина П.Г.: Молодая девка - и смогла целый дом.
Тарасов Ю.Г.: Да, она же трактористка, это же в наше время, как и бизнесмен, вот, а в колхозе-то они вообще ничего не получали, они же не к колхозу относились, к МТСу относились.
Назаренко Т.Ю.: То есть она получала зарплату?
28-35 минуты.
Тарасов Ю.Г.: Эээ… Зарплату зерном
Назаренко Т.Ю.: Ааа, зерном получала, но им платили в отличие от колхоза
Тарасов Ю.Г.: Да, да. И они уже вот кто в этом мужики, которые, ну, не в нашей деревне, Тарханах, построили, они уже сруб купили, потом уже поставили
Шатохина П.Г.: Слушай, а мы не сказали вот про ту семью как раз, тётю Шуру, ту, которую с Авадер, то есть, которая помогала во время жизни в землянке; расскажи вот, немножко, как она вас, в вашей семье вообще…
Тарасов Ю.Г.: Нуу, это…
Шатохина П.Г.: То есть, они обратились за помощью, и она родственница…
Тарасов Ю.Г.: А они - они не обращались. Это просто-напросто, эээ, ну как-бы, не под приказом, а вот так запрещали с ним разговаривать, потому что это уже нехорошо так. Вот. И, вобщем-то, родни-то много было, потом уже никого не осталось, а вот это уже свои, сколько я понял уже самое, это Пётр Филлипыча сестра, вот, была замужем, а потом уже это, вот те только помогали, что, ну есть там это, чем могут помочь, вот тем и помогали им. Мать…
Назаренко Т.Ю.: А чем они могли помочь?
Тарасов Ю.Г.: Нууу, как я вот могу иногда кому помочь с чем…
Назаренко Т.Ю.: То есть, продукты давали?
Тарасов Ю.Г.: Дааа!
Шатохина П.Г.:То есть они вот эту благодарность они пронесли через всю жизнь, когда я в первый раз приезжала, то есть меня обязательно туда возили, то есть, я там была в этом… У этой бабушки, наверное, раза два или раз точно была. То есть, я её помню, помню её дом, и помню вот это вот, эээ, отношение вот отца и бабы Клавы, то есть, вот. Я даже сейчас, как… Даже благодарна за то, что они могли…
Назаренко Т.Ю.: Значит так. То есть, сначала у вас был достаточно большой дом, потом семья вообще жила вот в этой землянке, а огородик у них какой-нибудь был?
Тарасов Ю.Г.: Ой, большой… Ой, этот ну как…
Назаренко Т.Ю.: В землянке?
Тарасов Ю.Г.: Ну да, да, в землянке, а в пятой части, там же… По количеству там сыновей давали, да. А там у них вот это было у, эээ… Петра Филлипыча, да? Вот это самое… Там, как бы сказать, на горе, это, наверное, там…
Шатохина П.Г.: Как пригорок такой… Овражистое место, какие вот там…
Тарасов Ю.Г.: Там спереди овраг, сзади овраг, сзади это самое, тоже эээ ручей. А так как у них 20 соток, а потом за ручьём ещё 20. У нас у всех было по 40 соток. У всех.
Назаренко Т.Ю.: То есть, значит, несмотря на то, что семью раскулачили, лишили их нормального дома…
Тарасов Ю.Г.: А землю не забрали.
Назаренко Т.Ю.: И она помогла им выжить, да?
Тарасов Ю.Г.: Да, да…
Назаренко Т.Ю.: А что выращивали на огороде?
Тарасов Ю.Г.: Только картошку. Ну, конопли маленько, потому что одеться же надо…
Назаренко Т.Ю.: На пряжу, да?
Тарасов Ю.Г.: На пряжу, да. Ну, наверно, маленько морковки и огурца. Я уже не знаю, об этом мне говорили, ну обычно я так… А кроме того, ещё сад был, так и остался. Сад тоже не тронули. А там не тронули по той причине, что… а на деревья же тогда налоги были, раньше или позже, деревья тоже не трогали. Вот, это сад был…
Назаренко Т.Ю.: Кстати, вот про налоги за деревья я второй раз слышу. Они, вроде как, послевоенные уже. Было что, это самое… Налоги брали…
Тарасов Ю.Г.: Наверное. Может, раскулачивания не было, потом, наверное, после войны было. Но про налоги я точно знаю, я же вот рассказывал тебе, как вот у нас корова заболела, мы не могли… это… Масло сдавать. Мы ходили в магазин, покупали с матерью, да… Потом я в сельсовет нёс, сдавал…
Назаренко Т.Ю.: Так, вот из дома выгнали семью. А она же наверняка скотину имела ещё кроме огорода
Тарасов Ю.Г.: Забрали, всё забрали
Назаренко Т.Ю.: Скотину всю забрали?
Тарасов Ю.Г.: Мёд забрали, много там всего…
Назаренко Т.Ю.: Пасека была, да?
Тарасов Ю.Г.: Мёд, да… Всё забрали, ничего не оставили…
Назаренко Т.Ю.: То есть, вот семья живёт фактически одним огородом в землянке.
Тарасов Ю.Г.: Да, они вырыли… Нет, всё забрали, не осталось… Там всё, что было…
Назаренко Т.Ю.: То есть, ни молока, ни масла, ничего не…?
Тарасов Ю.Г.: Ничего-ничего.
Назаренко Т.Ю.: И семь лет вот так…
Тарасов Ю.Г.: Да. Пока мать, вот это, не пошла, вот, это самое… Не выучилась на…
Шатохина П.Г.:Был младше дядя Вася, как раз…
Тарасов Ю.Г.: Дядя Вася, он не мог ходить даже на ногах… Ну… Он не мог ходить, по моим прикидкам, ему 34 года было… Ему 33-й год, наверное, был, вот. Он… Эээ… Я… Ну это можно посчитать вообще-то так… Он маленький был совсем, на костылях… Он не мог на ногах стоять. И моя, наша… Где отец жил и его соседка, отца соседка хотела забрать. А у них на фронте погиб, это, значит… А дед ещё во время войны там, ну, здесь… Эээ… В Сибири в ссылке был. Вот. А там, раз мужа нет, чего они две женщины, нормальные, крепкие, они хотели дядю Васю забрать.
Назаренко Т.Ю.: Из доброты?
Тарасов Ю.Г.: Нее…
Назаренко Т.Ю.: Или работником?
Тарасов Ю.Г.: Нееет, какой он работник? Он умирал так, он не мог ходить. Он маленький.
Назаренко Т.Ю.: То есть, чисто из жалости?
Тарасов Ю.Г.: Нуу… Это тоже не жалость, это чисто вот перспективы. У тебя мужа нет – на фронте погиб, всё, это самое…
Назаренко Т.Ю.: Поднять, вырастить, то есть такой, с перспективой…
Тарасов Ю.Г.: Да, да, да. Тут-то и жалость есть, и это… Это есть, ну… В жизни бывает только белое и только чёрное, так всё.
Назаренко Т.Ю.: Так, значит, выращивали картошку, а вот когда уже в новый дом трактористкой… это… Трактористкой поставили, в новый дом переехали, там скотина какая-то появилась?
Тарасов Ю.Г.: Да что я могу сказать… Эээ… Я, сколько я знаю, вот, моего отца, де- эээ… Другого деда тоже забрали же. И он умер, прямо, это самое… Уже на первый год, где забрали туда, там, ну… Его выпустили только на месяц выжить. Ну, в Шамумире.
35-42 минуты
Шатохина П.Г.: - Заболел и умер.
Тарасов Ю.Г.: Ну как, не заболел, но, но… И, а там бабушка осталась старшей, этот… отца, два, один погиб, один пропал без вести. Отец самый маленький, он где-то четвёртый класс отучился, это самое, бабушка одна осталась, жить нечем, ну плохо. А, мать-то моя трактористка, она деловая, и вот, это самое, а к этому времени уже дед вернулся с Сибири. И вот и сразу мать, а мать старше отца на шесть лет, её сосватали, и вот, а что было там, это я не знаю, дед приехал, значит, всё было у деда, сколько, когда я помню, там пчелы были, столярная мастерская была, там бочки, сани там, санки…
Шатохина П.Г.: Ну и Петр Великов Василий Петрович (?) рассказывал, что даже внизу, там было…
Тарасов Ю.Г.: А, погреб. Они какие умные были, вот у них, это самое, погреб и холодильник, а холодильник какой? Вырыли погреб, туда, это самое, это, льда накидали, снега, заморозили, и летом там уже опилками засыпали, летом там держит уже все это самое, как в холодильнике.
Шатохина П.Г.: Еще пруд, там же, где канал они вырыли - рыбу выращивать?
Тарасов Ю.Г.: А, пруд – это … У нас нет, нет, до раскулачения, я не скажу, у нас деревня живет так, у истока как-бы ну Волги. И у нас, наверху там выход, там горы как-бы так, это самое. А у нас, у каждого десятого почти что, свой родник. И вот, и у нас еще липы растут, а с липы то делают лапти, раньше же обувь не так же, и веревки делают, но много чего делают с липы. И вот это самое, времянки закрывают с липы, с коры, и вот это каждый, кто как может, у себя пруд делает, кто вот это самое рыб, а кто когда-то это самое чисто для делового это самое…
Назаренко Т.Ю.: То есть вымачивать лыко?
Тарасов Ю.Г.: Да, вымачивать и все это самое вот и этот… а рыбу держала эта самая сколько я помню, это Григорьев, и он рыбой торговал. Вот, там специально пускал, там порыбачат у него, что-то ему дают, там, это самое, вот туда уже никого не пускал. А так вообще, да. И еще, это самое, пруды держать было хорошо, выгодно, для чего государство не просто так уничтожало, а государство, где вот это пруд, где, это самое, где трава растет, это уже не считалось. К этим сорока семи сотым не входит уже, это уже, это ну как-бы так…
Назаренко Т.Ю.: То есть она не облагалась налогом никак?
Тарасов Ю.Г.: Да, да, да…
Назаренко Т.Ю.: То есть как-бы благо есть, а платить с него не надо.
Тарасов Ю.Г.: Но, но, но… Так у нас многие и щас даже есть, там много так. А еще государству выгодно было, что пруды держали, это же дома все покрыты были соломой, сколько я помню, пожар, а у нас вообще вот Хакассия горела, да, мне как-то так обидно за государство, стыдно. А у нас же все соломы было так, так мы вот это, стоит это вышечка (?), и вот сегодня мы дежурим ночью, ходим, свечи до утра (?)
Назаренко Т.Ю.: То есть дежурили по очереди?
Тарасов Ю.Г.: Дежурили, а вот это самое, в одном месте пожарники, там насос, вот это 4 мужика стоят и качают, и по шлангам воду качают, и пруды так выгодно было держать, 3-4 пруда было в деревне как минимум, больших, я уже там уже рыб разводили, все это самое, купались. А вот это, хозяйственные пруды, для себя держали.
Назаренко Т.Ю.: Они, наверное, были достаточно грязные, вымачивать… (?)
Тарасов Ю.Г.: Да, да, да.
Назаренко Т.Ю.: Там и рыба-то не жила. Так, и вот значит, то есть при соломенных крышах, при всем, пожаров… (?)
Тарасов Ю.Г.: Были конечно, не были, вот у нас у отца сарайчик начал гореть, а вообще-то у нас народ дружный, если чуть что - сразу все прилетают, вот самые младшие, самый младший брат - он на 8 лет моложе, он играл спичкой, стайка загорелась, тут прилетели, (долгая пауза) ну…
Назаренко Т.Ю.: То есть все потушили?
Тарасов Ю.Г.: Да.
Назаренко Т.Ю.: Так, ну вот значит (?), деревня живет, у каждого свой участок, скотину там какую-то держат, плюс ещё все работают в колхозе.
Тарасов Ю.Г.: Обязательно.
Назаренко Т.Ю.: Или на МТС.
Тарасов Ю.Г.: К МТС уже колхозы не относятся.
Назаренко Т.Ю.: А МТС она сама по себе, то есть, колхоз отдельно, МТС отдельно.
Тарасов Ю.Г.: МТС - это районная только, он по всем колхозам.
Шатохина П.Г.: За трудодни работали тогда.
Тарасов Ю.Г.: Сколько я помню, я тоже работал, иногда я вот уже с 4 класса косил, нет, с 7 класса косил, с 4 класса уже в поле работал. Вот, с восьми до девяти утра. Отец…
Шатохина П.Г.: Школа
Тарасов Ю.Г.: Ну я после школы там не жил…
Назаренко Т.Ю.: А, до занятий
Тарасов Ю.Г.: Ну да, конечно, но во время даже занятий у нас там 2 недели снимали на уборку, желуди собирали, картошку убирать.
Назаренко Т.Ю.: А зачем жёлуди?
Тарасов Ю.Г.: А государство, у нас дубильный завод в районном центре. Вот, и буквально до девяностых годов точно был, точно был.
Шатохина П.Г.: А орех не собирали?
Тарасов Ю.Г.: А орехи уже собирали для себя
Шатохина П.Г.: Это было удовольствие - приезжать к бабушке, она мне давала молоток, сидела, орешки колола, то есть я такого в Сибири не ела.
Назаренко Т.Ю.: А что выращивали в колхозе?
Тарасов Ю.Г.: Расскажу вам, вот мне запомнилось. Дед у нас в Бога верил и такой, ну вообще не матерился, не курил, пить там - одну-две стопочки три выпьет, больше не пьет. Вот такой вообще, исключительный человек. А мне врезалось: три года мне было или четыре, мы с бабушкой сидим, орешки что-то делаем, дед с бабушкой поругался, кинул, это самое, на пол нож, вот так болтается, я сижу…
Никто не знает. (смеется). И вот я, конечно, не говорю, думаю: дед, может быть, хороший-то хороший, а что-то вот, 15 лет что-то вот оставило.
Минуты 42-49
Шатохина П.Г.: А они выращивали там, насколько я помню, рожь, по-моему там, да? Постоянно…
Тарасов Ю.Г.:. Нет.
Шатохина П.Г.: Пшеницу?
Тарасов Ю.Г.: Только рожь, рожь. Пшеницы почти что не было.
Шатохина П.Г.: То есть я даже приезжала, мне было лет 13. Идешь…
Тарасов Ю.Г.: Ну, вообще-то выращивали конечно, когда уже в колхозе, не у себя, а во дворах. А так выращивали даже лен тоже. Табак. У нас была махорочная, ну, фабрика была. Вот табак выпрашивали, прямо сушили на конюшне.
Шатохина П.Г.: Сколько много всего приходилось делать. Как они все успевали?
Назаренко Т.Ю.: А скотину какую держали?
Тарасов Ю.Г.: А скотину только одну корову, только одну свинью, штук пять овец, куриц… штук 10-15. Ну, может, кто уток, кто гусей. Это когда как.
Назаренко Т.Ю.: А в колхозе?
Тарасов Ю.Г.: А в колхозе, вот, отец работал. Вот, это самое, свиней держали и коров. Ну, кони обязательно. На конях там все делали.
Назаренко Т.Ю.: Да.
Тарасов Ю.Г.: А так вот, в общем, если коровы, значит телят тоже так отдельно пасли.
(Пауза)
Назаренко Т.Ю.: Так, а вы не помните, сколько полагалось человеку за трудодень?
Тарасов Ю.Г.: А это никто не знал. Потому что это, сколько вот выработает уборку, сколько урожай снимает. Вот это за трудодень - сколько граммов вот, это самое, овса, гороха. Горох тоже выращивали. Вот…Ржи, так самое (?), сколько. Там уже, если ты сдал государству, да, потом норму плана выполнил, потом уже колхозникам делится.
Назаренко Т.Ю.: То есть, вот они сняли урожай, да?
Тарасов Ю.Г.: Да.
Назаренко Т.Ю.: Выплатили какую-то фиксированную государству, сколько надо.
Тарасов Ю.Г.: А сколько осталось…
Назаренко Т.Ю.: …а сколько осталось, делили по трудодням
Тарасов Ю.Г.: А еще потом на посев, на следующий год.
Назаренко Т.Ю.: А, ну и оставить семена естественно.
Тарасов Ю.Г.: Да.
Назаренко Т.Ю.: И то, что осталось, можно уже было раздать колхозникам?
Тарасов Ю.Г.: Да. А если ничего не осталось, значит, извините. А вот почему картошки столько, жили, вот, на картошке.
Назаренко Т.Ю.:То есть картошка была гарантирована?
Тарасов Ю.Г.: Да.
Назаренко Т.Ю.: А с картошки не платили ничего?
Тарасов Ю.Г.: Нет, ничего не платили.
Назаренко Т.Ю.: С картошки не платили, с коровы платили. Да?
Назаренко Т.Ю.: С коровы платили.
Назаренко Т.Ю.: Надо было масло сдать. С овечки шкуру?
Тарасов Ю.Г.: Вот, с овечки уже не знаю, а вот масло я сдавал. Я уже точно знаю. Шкуру, наверное, тоже сдавали. Со свиньи ничего не сдавали, наверно . Потому-что с нее шкура оставалась. А овечек держали по той причине: все мы ходили в шубе. Это самое, в валенках. У нас, вот дальше, в Канашее, дальше фабрика была. Чтобы валенки делать, мех, вернее не мех, а шерсть с овечки, надо расчесать все это. Это специальная есть фабрика…
Назаренко Т.Ю.: Была чесальная…
Тарасов Ю.Г.: …была чесальная. И потом уже валенки делали. А там снега много, как здесь, в Томске. Чтобы ноги не промокли, галоши надевали. И русские, и татарские. Русские - невысокие, татарские - вот такого объёма. А из шкур уже это самое. Шкуры же выделывали. Специально, вот. Специалисты ходили по домам. Вот. Сегодня у нас баня, выделывать там, у двух-трех семей там это все. А потом другой специалист идет, красит. Если сами не шили, третий специалист идет, шьет. Вот, это…
49-56 минута
Назаренко Т.Ю.: То есть это были частники, да?
Тарасов Ю.Г.: Да, да! И вот, это самое, это частники. И потом, это самое, не только шубы, еще тулупы делали и, это самое, еще это… куда-то необходимо ехать, то на шубу еще тулуп…
Назаренко Т.Ю.: Домашним ткачеством занимались?
Тарасов Ю.Г.: Обязательно! А потому что коноплю для чего сеяли-то! Вот, это самое.
Шатохина П.Г.: Сколько были в музеях – обязательно к ткацкому станку подходим. Папа рассказывает: «А у нас был поновее!».
Тарасов Ю.Г.: Мы даже, это самое, не только свое.., это самое, нитки даже из конопли делали, и фабричные даже нитки покупали, и ковры делали, не ковры… это самое, не для комнат, как персидские, а половики, не ковры. Слово-то чуть другое, половики. Ну как, иногда даже красивые, тут-тут-тут, та – подальше (описывает чередование полос – Т.Н.).
Шатохина П.Г.: Угу. Он говорит, что маленький был когда – матери помогал ткать.
Тарасов Ю.Г.: Ну, это обязаннность детей даже.
Назаренко Т.Ю.: А как помогали?
Тарасов Ю.Г.: А, это самое… там вот нитки наматываешь, там, чтоб ткать, это, есть какая-то шпулька, или как называть по-русски?
Назаренко Т.Ю.: На уток? Ну, вот этот вот (показывает размеры челнока)
Тарасов Ю.Г.: Ну, чтоб уток этот в...
Назаренко Т.Ю.: Цевье вот это?
Тарасов Ю.Г.: Вот это мы вот эту нитку вот туда – сидишь и наматываешь, штук двадцать – тридцать. И разных нитей, разных цветов там. Всё это самое. А мать уже ткёт. Там, туда уже не пускают, нет. Ткать, это самое – там серьёзная работа.
Шатохина П.Г.:Это делалось, наверно, днём, пока светло, да? При свете таком?
Тарасов Ю.Г.: Ну, жили-то мы только днём! Вот, это самое, особенно вот в эти..., сколько я, маленький был, не помню, а потом, где уже высоковольтные провели. И к нам свет… везде свет есть, а к нам – нельзя! Потому что специальные там - трансформатор, всё…
Шатохина П.Г.: Сколько вот, интересно, этот дом, в котором баба Клава с дядей Гришей жили, свой, да? – с семьёй. Вот входишь – крыльцо внутри. Прежде, чем зайти в свой дом - место. Вот у нас, у русских, у нас как бы времянка там, да. А там - у чувашей, наверху, там как бы кровать стоит. Там холодное место для сна. Вот как оно называется вообще?
Тарасов Ю.Г.: А, это? Это – у чувашей должен быть летний домик, ну вот. А так, чтобы вот летом, чтобы не дома жить, а вот, это самое, пристройка к дому, это как его правильно называть? Сени, что ли?
Назаренко Т.Ю.: Ну да, типа сеней.
Тарасов Ю.Г.: Ну, по-русски я не могу сказать. Пуртдиге. И вот там, в больших сенях, там, это самое – кровать. Под (? – Т.Н. Видимо - над) кроватью – как, это самое.., цыгане там натягивают – полог. Полог натягивают. И там уже в жару – там прохладно, когда холодно – там тепло. И летом там ночевали. Не дома.
Шатохина П.Г.: Какое-то загадочное место для меня всегда было. И в бане тоже интересно, что в бане… пол был земляной.
Тарасов Ю.Г.: Да ну?
Шатохина П.Г.: Или в предбаннике? Вот земля, я помню! В предбаннике?
Тарасов Ю.Г.: В предбаннике! Вот, в летней кухне, в предбаннике. Счас летние кухни тоже… Земля. Где там в летней кухне, это, там вот, это самое, котел ставили, под пяти, там воды грели. Там водопровода-то нет, там вода теплая, чтобы стирать. Вот там земля, да, потому что там, чтоб пожара не было! Да… Там, в летней кухне, обычно два котла. Один большой котел, а рядом – маленький. Чтоб варить суп, еду там варить. Вот там земля. А так это, в бане, в любой бане, я помню, во там… это там…
Назаренко Т.Ю.: Там плещут же? Вот, в предбаннике, значит, в летней кухне – земляной пол.
Тарасов Ю.Г.: Да, да.
Назаренко Т.Ю.: А в избе, там был всё-таки дощатый пол?
Тарасов Ю.Г.: Да, я помню, у нас… кроме того, он обязательно некрашеный должен быть, толстый, он теплый. А как крашеный – он уже холодный. И сарай…
Назаренко Т.Ю.: То есть некрашеный пол – теплее?
Тарасов Ю.Г.: Теплее. И мыли пол мы так это.. с этой… на улице, там, где ходим, у нас же это самое, у нас же что-то ближе к чернозёму. И вот грязи много. Мыли вот, с улицы как заходим, сразу песком, а дома уже щёлоком. Золой… Щёлоком. И там мыть приходилось будь здоров! Не то, что вам щас мыть-то!
Назаренко Т.Ю.: А… это самое… скоблили ножом полы?
Тарасов Ю.Г.: Скоблили. А куда денешься? Особенно не дома, конечно, а вот куда заходишь домой-то.
Шатохина П.Г.: Крыльцо?
Тарасов Ю.Г.: А дома-то уже чисто, там уже мыли. А так скоблили.
Назаренко Т.Ю.: А обычай разуваться перед входом в дом?
Тарасов Ю.Г.: Есть.
Шатохина П.Г.: Да! Все калоши остаются здесь.
Назаренко Т.Ю.: То есть ходили в калошах?
Тарасов Ю.Г.: Да, если зимой, так калоши снимаешь, в валенках уже проходишь туда.
Назаренко Т.Ю.: Летом лапти долго носили?
Тарасов Ю.Г.: А, лапти… Лапти даже я носил. В первом классе так я еще носил. Когда еще в своей деревне в школу ходил. Это вообще муторное дело. Это вот, лапти, чтобы носить. Это же носков нет, не носки одеваешь. А портянки, у вас онучи называют, да? Ну, портянки. Портянки наматываешь. Надо же вообще очень, ну… Непростое дело было портянки наматывать, вот, чтоб красиво наматывать. Если плохо намотаешь, говорят: «У тебя жена будет такая вот… тоже некрасивая». А в лаптях удобно, потом это тоже вот – ни снег не попадает, ничего. А когда весной, снег, это… талая… Этот, как у… каблуки делали, как у японцев, сабо называется у японцев (гэта – Т.Н). В лапти вот пришивают две деревяшки, и ты в них цокаешь. Особенно…
Назаренко Т.Ю.: То есть, буквально это… как скамеечка, да? Прямо на лапоть привязывались.
Тарасов Ю.Г.: Да, то есть,.. не как скамеечки… Не сплошной, а из двух частей.
Назаренко Т.Ю.: А, на лапоть, на лапоть! То есть привязываешь и ходишь, цокаешь.
Тарасов Ю.Г.: Да-да-да-да! Не ты привязываешь, а это… как уже, отец или кто, пришпиливает, это как уже каблуки пришпиливают. А там привязывали. Но не привязывали, а делали отверстие, и это… Отверстие-то раньше делали как? Сверла-то не было, а прожигали. Металлический стержень, и вот, прожигали. И с этим уже…
Назаренко Т.Ю.: Здорово как. Так, а еда какая была?
Тарасов Ю.Г.: Еда? Еда… Вот, особенно там, тогда, когда я маленький был, да, вот, это самое, когда ещё младших братьев почти что не было, вот… вот… Картошка, в русской печи, картошку в чугуне сварят, с мясом, с капустой, вот… Это еще пока бабушка… А бабушка когда умерла, я противный стал, мне отдельно варили с молоком и все это, я не мог вот это есть почему-то. Они её варили: капусту, сало, мясо там, всё это, я уже ни капусту не ел вареную, ни масло, и именно поэтому маленький вырос, пока в Красноярск не приехал. Для меня отдельно варили.
56-61 минуты.
Шатохина П.Г.: Пирог у бабушки как назывался? С капустой.
Тарасов Ю.Г.: А... Русская пицца, да? Я говорю, эту пиццу же я ел только по праздникам, конечно, вот.
Шатохина П.Г.:А как он называется?
Тарасов Ю.Г.: Икерть.
Назаренко Т.Ю.: Икерть?
Тарасов Ю.Г.: Икерть. И-керть.
Шатохина П.Г.: И там капуста, картошка, да?
Тарасов Ю.Г.: А?
Шатохина П.Г.: Там что внутри было?
Тарасов Ю.Г.: Там какая хозяйка - какое богатство, там обязательно мясо, обязательно яйцо, обязательно с молоком связано так все, вот, и там, ну, если колбаса есть, ну, что есть, так сказать.
Шатохина П.Г.: Они, кстати, еще кровяную колбасу, по-моему, делали, да?
Тарасов Ю.Г.: А кровяная колбаса уже тут, это самое, - это отдельно ели, это уже так.
Шатохина П.Г.: Я имею в виду, что тоже делали так.
Тарасов Ю.Г.: Делали. Не только кровяную, а колбасу делали еще, это... шерта. Это колбасу такую, как... вот толстую, как называется?
Шатохина П.Г.: Ветчина типа?
Тарасов Ю.Г.: Да, типа ветчины, да да да. Она хранилась уже долго, так все вкусно было.
Назаренко Т.Ю.: Ну, то есть в повседневной - это, в основном, картошка, можно туда мяса немного добавить, капусты, яйцо...
Тарасов Ю.Г.: Да, да, ну...
Назаренко Т.Ю.: А праздничное?
Тарасов Ю.Г.: Это, а... А летом, это самое, зелень немного, там, это самое, а праздничное... А, еще это, кроме-то праздничной - кисель, вот эти...
Назаренко Т.Ю.: Из овса?
Тарасов Ю.Г.: Из овса кисель тоже, это кисель вот, едовой кисель из овса, а кисель для питья еще - это крахмал и ягоды там, все, сахар, так. Кисель так двух видов был. Вот, а едовой - этот самый нимер, и его уже там с водой, сладкой водой.
Шатохина П.Г.:Что-то мне это очень напоминает пахту. Это тоже оттуда?
Тарасов Ю.Г.: Пахта - это вот здесь, вот видишь, вот это самое - масло сбилось, это все, это уйран у нас называлось.
Назаренко Т.Ю.: Уйран?
Тарасов Ю.Г.: Да. Это там масляные капли, это самое, вот, кислые, вот, это самое, вообще, так. Еда, самая ходовая еда, так все, это самое.
Шатохина П.Г.:А праздники были именно вот связанные с церковью?
Тарасов Ю.Г.: Еще про еду скажу как, вот я когда маленький был, вот на стол поставят мясо там, все есть это, мы сидим, три брата, да? Едим картошку, капусту, а пока отец мясо не трогает, мы не имеем право трогать. И мать иногда вот ругается: "Ну, ешь быстрее, а то видишь, как подавятся дети, так все, это самое, хотят мяса!"
Шатохина П.Г.: То есть вот это вот правило такое было?
Тарасов Ю.Г.: Такое было правило, все. Ну, вообще мы стариков почитали, что уж так это там. Хулиганить-то конечно хулиганили все, вот, вот, еще, сейчас стритрейсеры есть, я тоже стритрейсером был в свое время, так, в своем уровне, вот, а только вот если что кто увидит из стариков, скажет: "А, ты чей сын?"...
Назаренко Т.Ю.: На чем гоняли? Стритрейсеры-то на чем гоняли?
Тарасов Ю.Г.: А, нет, я уже стритрейсером был в Красноярске, на парашютной вышке ходил на ферме там, ни за что держась, просто вот равновесие держать... Вот, это самое.
Назаренко Т.Ю.: А если старики увидят, что ребенок балуется, что?
Тарасов Ю.Г.: Сразу "Ага!" - говорят, они не спрашивают даже: "А, ты чей, тот сын, того сын, да, ну ты уже". "Все, ты уже все-все, музюк, музюк..." - это дед, это самое.
Назаренко Т.Ю.: Музюк - дед?
Назаренко Т.Ю.: Ага. "...все-все-все, больше не будем!". - "Ну, смотри!". Все, уже слушались.
Шатохина П.Г.: Надо бы мне уже двигаться домой, Татьяна Юрьевна.
Назаренко Т.Ю.: Так, ну что, вынуждена я буду вас, да, это самое, освободить. Спасибо огромное, интересно очень, ну вот я как обработаю, и я вам это дело рано, все-таки, или поздно, я оба интервью вам пошлю, и мы там уже где-то уточним, там где-то уже по переписке вычислим эти и так далее... Ну очень содержательно, спасибо огромное!
Тарасов Ю.Г.: И вам спасибо!