Гужихина (Ершова) Анна Ивановна
Моя бабушка Гужихина (Ершова) Анна Ивановна родилась в 1894 (?) г. в Вятской губернии, г. Воткинск (Воткинский завод).
Приехали с семьей старшей сестры Надежды в 1908 г., их привез её муж, Новожилов Кирилл Иванович, он был родом из Пермской губернии. Они были староверами и ехали в Сибирь от гонения. Поселились сначала в Пудинском районе, хутор Новожиловский, 12 км от Рогалево. Потом переехали в Горбуново Парбигского района.
Отец бабушки Ершов Иван ушел от матери еще до переезда в Сибирь к молодой жене. Они всяко над матерью издевались: бросали стекло в глаза, на жатве в туесок с квасом подкладывали отраву. Позже он с молодой женой тоже приехал к ним в Сибирь, поселился рядом с ними. Мать была доброй души человек, простила их за жестокое с ней обращение. Бывало зовет: "Катерина (так звали молодую жену), я пирожков напекла, иди - чай попьем".
Бабушкин брат Ершов Михаил Иванович (1888 г.?) был женат на Шутовой Ефросинье Ермолаевне, детей у них не было. Но был сын Михаила от другого брака с Феклой - Григорий, они его воспитывали. В детстве Григорий упал из окна и был горбат. Работал сапожником в Колпашево. Михаил и Ефросинья жили в Колпашево, где он и умер еще до 1949 года. Ефросинья Шутова жила потом в Чановке Парабельского района со своей сестрой Февроньей. Ефросинья была высокая, крепкого телосложения женщина. В 1974 году сестры были живы.
Сестра Новожилова (Ершова) Надежда Ивановна (1890 г.?) была замужем за Новожиловым Кириллом Ивановичем. Кирилл Иванович возил девчонок, двух Анн (сестер жены Надежды), на санях собирать милостыню по деревням. У Кирилла Ивановича был сын Иван Кириллович от первого брака. Родились совместные дети: Новожилов Павел Кириллович (1907 г.), Новожилова Апполинарья Кирилловна (1905 г).
Новожилов Павел Кириллович (1907-1992) женился на Вольхиной Анне Степановне (1908-1962) из Вятской губернии. У них была большая семья: Анищенко (Новожилова) Раиса Павловна (1928-1992), Новожилов Егор Павлович (1931-1963), Новожилов Ефим Павлович (1934-1994), Лучина (Новожилова) Вера Павловна (1939-1995), Новожилов Алексей Павлович (1944-2001), Потапова (Новожилова) Мария Павловна (1946), Гембусь (Новожилова) Антонина Павловна (1951).
Новожилова Апполинарья Кирилловна вышла замуж за Макшина Авила Степановича (1904-1943), родом из п. Горбуново Парбигского района. Он был призван на фронт в марте 1942, пропал без вести в октябре 1943 г. Детей не было. Прожила всю жизнь одна, около брата Павла.
Младшая сестра, Кузеванова (Ершова) Анна Ивановна (1896?-1979), была замужем за Кузевановым Власом Викуловичем. Он был человеком недюженной силы. Бабушка рассказывала несколько случаев. Черемуху ветром вывернуло с корнем, Василий Петрович попросил его помочь, чтобы поставить ее обратно - жалко было, хорошо плодоносила, а он молчком пошел и один поставил ее на свое место. Однажды у Василия Петровича лошадь не смогла вывезти кряж на гору, ему пришлось ее выпрягать. И Влас Викулович по спору с мужиками за четверть самогона и несколько пудов хлеба вытянул эти сани с кряжом на гору, для этого он связал несколько опоясок вместе, сделав себе упряжку, закинул оглобли на сани, чтоб не мешали, и на четвереньках вытащил сани. Постоянную работу не любил, работал по найму, отказался идти в колхоз - его арестовали, и он не вернулся. Детей у них не было. Бабка Анна Кузеваниха - так ее все звали, оставшуюся жизнь прожила одна. Она была кочевым человеком, её постоянное снаряжение: ружье за плечом, топор за поясом, котомка за спиной. Домашнего хозяйства у неё никакого не было, разве что собака. В основном она охотничала, рыбачила - этим и жила. Я помню, она все вспоминала, как ездила на пароходе до Салехарда (работала санитаркой, сопровождала раненых).
Первый муж нашей бабушки был набожным человеком. Сгрузил все божественные книги на санки, пошел искать новое место жительства и не вернулся - или не захотел возвращаться, или сгинул где-то. Она осталась беременная, родился мальчик, но он умер. Потом она вышла замуж за Гужихина Василия Петровича (1974?), он был старше её на 20 лет. Первая его жена уехала со всем имуществом на крытой лодке с любовником и своей дочерью. Василий Петрович по-доброму относился к своей приемной дочери и, на всякий случай, показал, где у него закопано золото. Сам поехал смотреть новое место, а когда вернулся - никого нет, только ревут голодные коровы, и исчезло припрятанное золото.
Гужихин Василий Петрович жил в Томском районе. Его родители держали большое стадо коров, женщины доили вручную, занимались переработкой молока, отстаивали его в погребах в крынках, снимали сметану, сбивали масло, каждое воскресенье возили в Томск на базар продавать. Повзрослев, Василий ушел в тайгу и не поддерживал с родными связь. У него была только сестра, после смерти отца мать жила с ней. Анна просила его привезти ее к ним, но он отказался. У его отца Петра было два брата, жили в Томском районе, были зажиточные, держали постоялые дворы. У одного брата был один сын. Их семью постигло несчастье. Урядник застрелил хозяина и поджег дом. Нашли только обгоревшие трупы. У другого брата были дети. От него, видимо, и идет потомство Гужихиных в Томске.
Позже я нашла информацию, что у староверов было принято самосожжение, как протест. Из газеты "Сибирская жизнь" от 16 (03) апреля 1915 г.:
"ВЪ СИБИРИ
Изуверство
В Томской епархии, по словам "Прииш.", сообщают в св. синоде, что в пределах Томскаго у. появились сектанты, так называемые филипповцы-скрытники безпоповскаго толка. В глухой тайге Томского уезда на реке Коржа полицией была обнаружена заимка, в которой проживал крестьянин Гужихин с женой и 25-тилетним сыном Ионой. Все они являются последователями секты филипповцев-скрытников.
Секта эта свое начало ведет от беглого солдата Ефимия, который, между прочим, в своем учении отрицал воинскую повинность. Полиция явилась к крестьянину Гужихину для проверки его отношения к воинской повинности. Гужихин отказался впустить в свой дом представителей полиции. Урядник ушел за понятыми и хотел силой войти в дом. Спустя некоторое время Гужихин с женой и сыном подожгли свой дом и все трое сгорели. Перед домом была найдена прибитая к дереву записка со следующей надписью: "Антихристу не хотим служить."
Этим, наверно, и объясняется, что наша бабушка не хотела отпускать своего старшего сына Ануфрия на войну, говорила, что нельзя убивать людей: "Давай вместе погибнем за Христа". Он долгое время скрывался в тайге вместе с первой женой Хохловой Клавдией Андреевной и ее братом. Сделали землянку и жили. Их выследили. Василия Петровича и Ануфрия арестовали и увезли в Колпашево в тюрьму. Мать и ее сестру увезли в Каргасок и держали там. Их заимку всю разграбили, вывезли все зимние запасы, мед, охотничьих собак. Все церковные книги сожгли. Василия Петровича продержали в тюрьме 9 месяцев, пока Ануфрий не дал согласие идти на фронт. Добирался он по бездорожью сначала до Каргаска, потом до Чарымово. До этого он не очень привечал странников, а после этого случая наказывал Анне, своей жене, никому не отказывать в приюте на ночь. Женщин в Каргаске выпустили раньше, но освободили ночью. Хорошо на их пути повстречался добрый человек и направил их к своей матери, где они прожили до весны, т.к зимой им возвращаться было некуда и не на чем. Чтобы как-то прокормиться, Анна, младшая, вязала для колхоза сети.
У Василия Петровича и Анны Ивановны родились дети: Ануфрий (1917-2000), Анфиза (Феоктиста.1922-2002), Александр - это мой папа (1925-2004), Фома (1926-1966).
Жили по заимкам, занимались охотой, животноводством, земледелием, держали пчел. У меня с детства по бабушкиным рассказам отложились в памяти такие названия: Комбарс, Мирное озеро, Чижапка, Чарымово, Мыльджино, Нюролька, Васюган, Кенга. Бабушка была неграмотная, но много знала из церковных книг, поучала нас жить по заповедям божьим в смирении, почитании бога и ближних. Всю неделю она была занята домашним хозяйством, а в воскресенье запрягала лошадь, укутывалась в тулуп и большую клетчатую шерстяную шаль и ехала на другую заимку, где собирались верующие и читали церковные книги.
Мой дедушка Гужихин Василий Петрович был добродушным человеком, бабушку никогда не обижал, детей тоже ремнем не наказывал, говорил: "На то они и дети, что же им сидеть истуканами". А бабушка, прежде чем наказать, приговаривала: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную. Василий Петрович (она всегда его так называла), разреши мне поучить деток". А сама этим временем скручивает полотенце в жгут, чтобы больнее было. Пока она проделывает эти процедуры, мальчишки и разбегутся. Потом она заказала Новожилову Павлу Кирилловичу специальную плетку-треххвостку, подоткнула под матку, но применить её ей не пришлось: мальчишки умудрились - достали и сожгли в печке.
Василий Петрович умер во время войны, где-то в 1944 г. зимой на пчельнике (приглядывал за пчелами). Анна Ивановна прожила всю жизнь в семье сына Александра, т.е. нашего папы. В детсад мы не ходили, она была нашим воспитателем. К вере нас не принуждала, хотя сама была верующим человеком. Я тогда не понимала, почему нас называли кержаками. Питалась она из отдельной посуды. Мама варила ей отдельно, заводила отдельно тесто для хлеба в маленькой квашенке, шила специальные сарафаны-горбачи. На голове носила шамшуру и платок, на ноги ей папа шил кожаные чирки с короткими голяшками. В своих поступках она была резкая, запросто от неё можно было получить скалкой или поварешкой в лоб за непослушание за столом.
Умерла Анна Ивановна в 1980 г. в п. Сенькино Парабельского района.